Доктор. Не выйдет.
Гоголь-Моголь (опешив). Это почему же?
Доктор (настаивает). Не получится.
Гоголь-Моголь. Да отчего не получится?
Доктор. Мрамору не хватит.
Гоголь-Моголь (соображает на ходу). А мы заменитель искусственный использовать будем.
Доктор. Ну, а как же тогда всеобщее равнодействие и справедливость? Что же, одним - натуральное, а другим - суррогат?
Гоголь-Моголь глубоко задумывается. Продолжает крутиться забытая всеми грамофонная пластинка. Анатолий пытается по лицам восстановить реальную картину происходящего. Елена наклоняется к инженеру и что-то шепчет. Потом оба встают.
Елена (выключает проигрыватель). Мы скоро. (Уходят с инженером.)
Доктор (глядя на задумчивое лицо Анатолия). Анатолий, не грустите. Гоголь-Моголь у нас утопист, но он не вредный.
Гоголь-Моголь (дружелюбно улыбается). Да, я не вредный.
Доктор. Нам Коля рассказывал про вас. Он говорил, что если бы все в вашем институте были такие, то он был бы спокоен за свою теорию. Длу него это очень важно, он много сил здесь положил. Он говорит: "Пусть критикуют, только честно". Ей-богу, он заслужил, всей своей жизнью. Иначе я просто не представляю, что произойдет. Кстати, правда, что завтра у него доклад в интституте?
Анатолий. Да, в десять утра.
Гоголь-Моголь. Но вы-то сами, что думаете?
Анатолий. Я, я, честно говоря, не читал... (Виновато отводит глаза. Потом вспоминает и обращается к доктору.) Вы говорили... Что за беда с ним случилась?
Гоголь-Моголь (с ожесточением). Не знают, никто ничего не знает...
Доктор. Подожди. Так вы не знаете, что он отбывал срок?
Анатолий. Какой срок?
Доктор. Коля был репрессирован. Семнадцать лет без права переписки.
Анатолий. Как семнадцать? За что? Гоголь-Моголь (зло). Ни за что, за так, бесплатно.
Возвращаются Елена и Богданов. Богданов несет огромный магнитофон последнее слово техники шестидесятых годов. Включает. Все собираются вокруг аппарата. Пододвигают стулья. Сквозь шум и треск пробивается песня Высоцкого "Протопи ты мне баньку, хозяюшка...". Упиваясь, слушают, цокают языками, перемигиваются.
Богданов (отзывает Анатолия, подводит к книжным полкам). Я почему вообще астрономией увлекся? Я ведь техник по образованию. Это меня один очень хороший человек научил. Познакомились мы с ним... В общем, в одном месте...
Анатолий. На севере?
Богданов (не очень сердясь). Понарассказали уже. Грустная история, и неинтересная. Но как бывает? Я ведь про десятый спутник там задумался. А потом уже, позже вспомнил. Формулы кое-какие набросал. И понадобились мне параметры Сатурна. Беру я вот этот самый пятидесятый том (берет с полки красный том первого издания советской энциклопедии, раскрывает), нахожу Сатурн, и читаю: "Сатурн имеет десять спутников. Диаметры их заключены между двумястами и четырьмя тысячами километров"