Приходится быть честной — целуется Родриго Альба так, как, наверное, целуются только киногерои. Роскошно он целуется! Что впрочем, вовсе не означает, что и в постели он так же хорош. Научиться здорово целоваться, каждый может... О Господи, о чем ты думаешь, Гвен Ричвуд!!!
Родриго бросил жадный взгляд на ее чуть припухшие губы и заметил в ответ:
— Тебе, честно говоря, тоже!
Гвен прикусила язык, потому что собиралась уже выложить Родриго, как давно и почему у нее не было и намека на подобную практику. Так всегда бывает с трудоголиками. Строишь карьеру, оставляя личную жизнь на потом. А когда приходит это самое «потом», оказывается, что и у Мэри, и у Салли, и даже у дурнушки Фэй уже куча ребятишек и по маленькому домику в Девоншире, и, конечно, мужья, которые их любят без памяти. А Гвен Ричвуд, молодая и успешная адвокатесса, легко распутывающая самые зловещие уголовные дела, одинока, словно перст. И никто не ждет ее в квартире, купленной на свои собственные деньги и обставленной приличной мебелью... Удел Гвен Ричвуд — пить утренний кофе на брудершафт с собственным отражением в зеркальной дверце кухонного шкафчика и есть по вечерам наспех размороженную и пресную пиццу.
Все это она могла бы сказать, но, как было отмечено выше, прикусила язычок. Такое оружие в руки Родриго Альба попасть не должно.
Гвен сглотнула комок в горле и улыбнулась, как можно нахальнее.
— Что ж, теперь мы можем надеяться, что и у алтаря все пройдет гладко.
— Только слегка сдержаннее, дорогая, если ты, конечно, не против...
Она вспыхнула и смущенно ответила:
— Не волнуйся, я понимаю, что мне придется попридержать свою страсть и не начинать срывать с тебя одежду прямо при священнике.
А это будет нелегко, Гвен, ох, как нелегко!
— Да, еще кое-что о свадьбе...
— Ты нервничаешь, принцесса?
— А что тут удивительного? Я, между прочим, впервые выхожу замуж, а фиктивные браки, как и ты, тоже никогда не практиковала... Короче, мне было бы спокойнее — если это слово уместно — если бы на свадьбе мы обошлись без... сюрпризов и всякого там шума.
— А никакого шума и не предвидится. Все будет по-семейному, скромненько. Только мы, местный падре и Сара с мужем. Они станут свидетелями.
— Какая она, Сара?
Гвен выпалила этот вопрос, уже зная, что зря это делает.
Родриго помолчал. Потом спокойно ответил:
— Она нежная, изящная, тихая, совершенно не умеющая самовыражаться так эмоционально, как ты. Образно говоря, если она — гавань, то ты — штормящее море.
Интересно, значит он, считает ее чем-то вроде реки Амазонки в период разлива!