— Да, я властный. Но у меня целая куча всевозможных достоинств.
— Уверена, что это тебе, чаще всего говорили женщины.
— Да, и не одна, заметь.
— Ха-ха, ну и набор — нахальный, властный, бессовестный и суеверный.
— В наши дни, суеверных много. Возьми футболистов с их счастливыми парами носков, которые они не выкидывают, даже истерев до дыр. Или солидных банкиров, которые при заключении особо важных сделок бросают через плечо щепотку соли. Специально носят в кармане, в коробочке...
— Я не такая.
— Ты уверена?
— Абсолютно!
— Докажи.
— Что? Как это можно доказать, интересно?
— Выпей воды из источника.
— Я не хочу пить.
Темные брови изогнулись немыслимой дугой, а потом на губах Родриго Альба заиграла самая ехидная из его улыбок.
— Так я и думал. Ты просто морочишь мне голову. У всех есть предрассудки. Все суеверны, но не все имеют смелость в этом признаться.
— Ах, так!..
Гвен стиснула зубы и размашисто шагнула к статуе Мадонны. Она подставила сложенные ладони под обжигающе холодную струйку, дождалась, когда эта импровизированная чаша наполнится, и выпила ее маленькими глотками, неотрывно глядя при этом прямо в глаза Родриго и от души желая, чтобы он провалился под землю.
Вода была холодная и чуть-чуть сладкая.
— Н-ну?!
— Я потрясен.
Он склонил темноволосую голову, а у Гвен появилось очень неприятное ощущение. Почему-то ей показалось, что она только что сделала именно то, чего и хотел от нее этот хитрец Родриго Альба.
Они подошли к церкви, и вблизи старинное здание понравилось Гвен еще больше. На широкой каменной скамье, в тени лимонных и оливковых деревьев сидела супружеская пара, негромко и мирно переговариваясь между собой.
Собственно, эту безмятежную тишину нарушила сама Гвен. Ей в туфлю попал острый камень, и она вскрикнула. Реакция супружеской пары оказалась удивительной. Женщина мгновенно вскочила и метнулась навстречу Родриго с несколько истерическим воплем:
— Родриго! Вот и ты! Наконец-то! Как удивительно, я просто не могла поверить... Женишься!
Гвен совершенно явственно услышала, как Родриго с присвистом втянул воздух. Она сама не знала, почему вдруг схватила его за руку и крепко-крепко стиснула ее разом окоченевшими пальцами.
Удивленный Родриго взглянул на Гвен и увидел на побледневшем личике огромные карие глаза, в которых стремительно сменяли друг друга неуверенность, тоска, смущение, вызов, снова тоска, ожидание чего-то, мольба о помощи — и снова вызов... Так, сопротивляется до последнего маленький котенок, загнанный в угол огромным псом — смертельно испуганный, абсолютно беззащитный, он все равно шипит и выпускает крохотные коготки...