На их пути будут еще победы. Если она перестанет встречать Фреда Нормана. В следующую секунду врожденное чувство справедливости заставило ее признать, что эта гонка проиграна не из-за него. Нет, она сама все испортила, позволив ему отвлечь себя. И то была ее вина, а не его. Но этому нужно положить конец. Даже если бы ей и захотелось еще разок с открытым сердцем отдаться чудесному флирту — чего ей совсем не хотелось, — она просто не могла себе такого позволить. Теперь оставалось только найти способ, как довести это до сознания Нормана.
Казалось, он читает ее мысли, ибо, подняв голову, она увидела, что Фред приближается к ней широкими шагами, а рядом с ним поспешает Бетси. Как бы подсмеиваясь над ее усилиями оставаться невозмутимой, сердце Доры на секунду остановилось, молча приветствуя его и вызвав в ней очередной прилив раздражения.
— Не могу поверить, что ты не выиграла! — сказала Бетси, пробежав бегом несколько последних шагов и обняв мать. — Ты была совсем близка к этому. Что случилось?
Дора с трудом изобразила на лице улыбку.
— Наверное, я прошла слишком близко. Такое иногда случается.
— Досадная ошибка, — тихо сказал Норман, встретившись с ней взглядом поверх головы Бетси. — Ты была на милю впереди всех.
Сочувствие в его голосе чуть окончательно не доконало ее. Не надо ему быть с ней нежным. Не надо давать ей еще один повод полюбить его. Но она не могла сказать такое вслух, не открыв при этом, что его настойчивость приносит свои плоды.
— Я сама виновата, — сказала Дора, пожав плечами, и перенесла все внимание на дочь. — Ты готова опять отправляться в дорогу, дорогая? Если мы поспешим, то будем в Оклахоме еще до темноты.
Скривив губы, Фред решил предупредить ее, что из этого бегства не выйдет ничего хорошего. Их дорожки все равно пересекутся: он записан на участие в шести скачках из семи, в которых в ближайшее время собирается выступать и она. Но прежде чем Норман успел открыть рот, распорядитель на паддоке крикнул:
— Эй, Дора, тебе срочный телефонный звонок. Можешь поговорить из конторы арены.
Испуганно вздрогнув, Дора побледнела, вспомнив последний разговор с отцом.
— О Господи! — прошептала она. — Папа! Вчера, когда я говорила с ним, он неважно себя чувствовал…
Дора не стала терять времени на дальнейшие объяснения, а опрометью бросилась в контору. Следом за ней побежали Фред и Бетси. Чиновник, ответивший на звонок, взглянул на ее мертвенно-бледное лицо и, не говоря ни слова, кивнул на трубку, лежащую на столе. Ужасно напуганная, Дора проглотила комок в горле и поднесла трубку к уху.