Ее пальцы уже нащупали спусковой крючок. Она изогнулась, повернула дуло в свою сторону — и нагнула к нему голову. Ее цель была совершенно очевидна.
— Нет! Мэри!
С невероятным трудом, преодолевая бешеное сопротивление, я сумел отклонить дуло к потолку. Потом со всей силы ударил запястьем об пол. «Глок» выскочил у нее из руки и выстрелил в стену. Оглушенный грохотом, я мгновенно завладел оружием. На миг в комнате повисла тишина.
Мэри сразу перестала сопротивляться, и на нее точно так же, как вчера, набросились полицейские. Они подняли ее, и женщина забилась в истерике, колотя руками и ногами. Пока копы тащили Вагнер из комнаты, я слышал ее безудержные рыдания:
— Мои малыши… мои крошки… мои маленькие детки… Где вы, мои ненаглядные? Что они с вами сделали? О Господи, где вы?
Ее крики продолжали раздаваться в коридоре, затем тяжелая дверь захлопнулась, и все стихло. Я понимал, что на новую встречу можно не рассчитывать.
Мое и без того скверное настроение стало еще хуже, когда через час я вышел на улицу и увидел Джеймса Траскотта. Он стоял в толпе журналистов, ждавших новостей из изолятора.
Траскотт заорал:
— Почему ей удалось завладеть оружием, доктор Кросс? Как это произошло?
Черт возьми, откуда они все узнают?
Я мог лишь догадываться о причинах и степени развития душевной болезни Мэри Вагнер, как и о том, какие муки она ей причиняла. Для серьезного психологического обследования у меня не было времени — мое участие в расследовании подходило к концу. Честно говоря, я не знал, радоваться этому или нет.
Вопрос о безумии Мэри повис в воздухе. В тот же день полиция обыскала ее дом и нашла все необходимые улики. Под старым одеялом на чердаке обнаружили «вальтер», и предварительная баллистическая экспертиза показала, что именно его использовал преступник. Кроме того, криминалисты отыскали пачку детских наклеек и, самое главное, семейные фотографии, украденные у Марти Лавенстайн-Белл и Сьюзи Картулис. Майкл Белл и Джованни Картулис подтвердили, что снимки принадлежали их женам.
— Но важнее всего то, — сообщил Фрэд ван Олсбург группе агентов, собравшихся в его служебном кабинете, — что полдень уже прошел, а никаких эксцессов не случилось. Нет ни новых жертв, ни писем. Все закончено. Теперь мы можем сказать это с полной уверенностью.
Настроение в комнате было мрачновато-торжественным. Все радовались, что дело осталось позади, однако его угрюмая атмосфера продолжала витать над участниками следствия — так же, как в коридорах штаб-квартиры ФБР все еще бродил призрак Вашингтонского Снайпера. В глубине души у каждого из нас осталось чувство неудовлетворенности — хороший стимул для будущей работы.