— Когда ребенком уехал из дома, я плакал каждую ночь в течение долгого времени, — мягко произнес он. — Чувствовал себя страницей, вырванной из книги. Вокруг меня был лишь хаос из бессвязных слов и образов, которые не имели смысла. Понимаете, в моей стране семья — это нечто единое. Чтобы отделиться от родных людей и обычаев, мне понадобились годы, и я не преувеличу, если скажу, что это едва не погубило меня.
— О! Я даже не могу вообразить, как вам было трудно. У меня, по крайней мере, был выбор. Я уехала из дома, потому что сама пожелала этого.
— Понимаю. — Его низкий голос обволакивал ее, словно дым костра, и согревал. — Я тоже сам сделал свой выбор, будучи уже взрослым, когда во второй раз оставил родину, чтобы обосноваться в Америке. В некоторой степени это даже тяжелее — некого винить, кроме самого себя. — Он снова посмотрел на огонь. Мерцающие языки пламени танцевали в воздухе. — Но любые раны, даже нанесенные самому себе, со временем зарубцовываются.
Однако выражение глаз Элана противоречило произносимым словам. Поэтому она не смогла удержаться и с нежностью дотронулась до его ладони. Он дернулся, будто его укололи, но потом быстро спохватился и взял ее за руку.
— Одиночество всегда ужасно. Блуждать по земле и искать комфорт, которым когда-то наслаждался подле матери.
Элан отпустил ее руку и взял ее лицо в свои ладони.
Сара едва дышала.
— Увы, комфорт найти не удается. Только сочувствие. — Он произнес это медленно, спокойным голосом.
Она открыла рот, чтобы ответить ему, но подходящие слова не шли ей на ум.
У нее замерло сердце, когда он наклонился к ней и закрыл ее губы поцелуем, а руки легли ей на талию.
Но страх быстро прошел, и с каждым мгновением ей все больше хотелось настоящей близости с ним.
Элан просунул руку под ее жакет, и она почувствовала тепло его рук через тонкую ткань блузки.
Он целовал ее с такой жадностью, с какой человек, затерявшийся в пустыне и наконец-то наткнувшийся на колодец, пьет живительную воду. Пьет и не может напиться.
Когда он коснулся ее груди, Сара задрожала всем телом.
Ей никогда еще не приходилось испытывать таких сильных чувств. Наслаждение негой разливалось по ней.
Как же она хотела его!
Элан.
Элан…
Элан!
И что же, спрашивается, она делает? — вдруг спохватилась Сара и, откинув голову назад, открыла глаза, изо всех сил пытаясь восстановить контроль над собой.
Его глаза были широко открыты, и в темных колодцах его зрачков отражался мерцающий свет костра.
— Я хочу тебя, Сара. И знаю, что ты хочешь меня.
Его простое признание потрясло ее и лишило последних сил к сопротивлению.