– Ну-ка, в сторону, – скомандовал Кантемиров, бесцеремонно сгоняя оружейника с места. – Еще успеете потрепаться. Сейчас глюкозу прокапаем, будешь как огурчик!
Стальная игла, повинуясь отточенным движениям врача, вошла в вену.
– У меня, между прочим, тоже новости имеются! – Владлен заговорщицки подмигнул. – Парнишка твой забегал. Да не дергайся так! С ним все в порядке. Ты вот не верил мне тогда про спецобъект под метро, а он сразу загорелся, искать пошел.
– Что за спецобъект? – оживился Пахом, оставив в покое разноцветные пробирки на стеллаже.
– Тайный комплекс глубоко под землей. Для сильных мира сего. Мне не верит никто, а я-то знаю, что он есть! Теперь уж точно знаю. А скоро и место указать смогу!
Оружейник посмотрел на Владлена осоловело, перевел взгляд на Тарана, затем снова на врача и вдруг захохотал во всю мощь необъятных легких. Кантемиров стушевался, покраснел, но от сталкера не отходил, продолжая поправлять капельницу.
– Я тебе потом все расскажу. Без лишних ушей. А то тут некоторые сомневаются...
Не сдержавшись, Пахом снова прыснул, но под гневным взглядом Владлена засобирался.
– Ладно, бродяга, выздоравливай! Пойду я, пожалуй, пока этот фантазер еще чего-нибудь не придумал...
Хлопнула дверь. Без энергичного Пахома в хирургической сразу стало как-то тихо и мрачно. Лишь тикал хронометр Тарана, отмеряя время, отпущенное на выполнение злополучной миссии. Как назло, веки смыкались сами собой, а ноющее тело все еще требовало покоя.
– Ты поспи пока. Я позже заскочу, все и обсудим.
Как ни силился Таран спросить о Глебе, предательская слабость оказалась расторопнее. Силуэт Кантемирова потерял четкость, отдалился и исчез в сгустившейся черноте.
* * *
День? Ночь? Быть может, предрассветные сумерки? Или все-таки поздний вечер? Визуально определить время суток, как, впрочем, и время года, не смог бы даже самый внимательный наблюдатель. Клубы чадящего сизого дыма заволокли город сплошной пеленой. В зареве алеющих пожарищ кое– где еще удавалось разглядеть очертания покореженных высоток. Подобно пикам горных вершин они пронзали сплошное грязно-серое покрывало смога в бесплодных попытках дотянуться до солнца, скрытого от случайных взглядов свинцовыми тучами и все той же вездесущей взвесью мельчайшего пепла. Следы отбушевавшей совсем недавно огненной стихии в виде бескрайних выжженных земель к югу от КАДа невольно притягивали взор. Отсюда, с полуразрушенной крыши многоэтажного дома, хорошо просматривались как тлеющие огарки деревьев, так и края внушительной воронки, образовавшейся на месте аэропорта после единственного прицельного удара. Городу досталось меньше. Разрушения здесь хоть и были масштабными, но в курящихся дымом руинах все еще угадывались искаженные, оплывшие очертания знакомых архитектурных шедевров.