— Конечно, я на вашей стороне, полковник. Я патриот до мозга костей.
— Так вот, почаще об этом вспоминайте. — Полковник Кэткарт что-то проворчал и отвернулся, видимо еще не совсем убежденный в преданности подполковника Корна. Он снова размашисто зашагал взад-вперед, вертя в руках мундштук, и наконец указал большим пальцем на Йоссариана:
— Давайте решим, что с ним делать. Будь моя воля, я вывел бы его на улицу и пристрелил, как собаку. Вот что бы я сделал. И так же поступил бы генерал Дридл.
— Но генерала Дридла больше нет с нами, — сказал подполковник Корн. — Поэтому мы не можем вывести капитана на улицу и пристрелить. — Теперь, когда его мимолетный конфликт с полковником Кэткартом уладился, подполковник Корн снова почувствовал себя свободно, мягко застучал каблуками по тумбе и обратился к Йоссариану:
— Итак, мы намерены отправить вас домой. Пришлось немного пораскинуть мозгами, но в конце концов мы разработали чертовски симпатичный планчик, как отправить вас домой и при этом не вызвать особого недовольства среди ваших друзей, которых вы покидаете. Надеюсь, теперь-то вы счастливы?
— Что еще за планчик? Я не уверен, что он мне придется по душе.
— Я даже уверен, что он вам не понравится, — засмеялся подполковник Корн и снова удовлетворенно сцепил пальцы рук на макушке. — Скорее всего, он вызовет у вас отвращение. По правде говоря, план гнусный, он наверняка возмутит вашу совесть. Но вы примете его без промедления. Примете, потому что через две недели целым и невредимым вернетесь домой, а во-вторых, потому, что иного выбора у вас просто нет. Или вы принимаете наши условия, или идете под суд. Словом, да или нет?
— Не берите меня на пушку, подполковник. Вы ведь все равно не отдадите меня под суд за дезертирство перед лицом неприятеля. Вы будете очень некрасиво выглядеть, да и вряд ли вы сумеете добиться, чтобы меня признали виновным.
— Но теперь у нас есть возможность отдать вас под суд за дезертирство во время исполнения служебных обязанностей, поскольку вы улетели в Рим без увольнительной. И мы можем к этому придраться. И если вы немного подумаете, то поймете, что другого выхода у нас не будет. Мы не можем позволить вам безнаказанно разгуливать по части, открыто не подчиняясь командованию. Тогда и другие тоже откажутся летать на боевые задания — это уж вы мне поверьте. Итак, если вы не примете наши условия, мы отдадим вас под суд, хотя это доставит нам немало хлопот и принесет полковнику Кэткарту уйму синяков и шишек.
При словах «синяки и шишки» полковник Кэткарт вздрогнул и вдруг ни с того ни с сего злобно швырнул свой инкрустированный ониксом и слоновой костью изящный мундштук на стол.