— Вы, должно быть, недолго были замужем, — предположил священник, снова улыбнувшись. — Вы такая молодая женщина.
— Когда мы встретились, мне было восемнадцать. — Она отвела взгляд от добрых глаз священника, смотревшего на нее с обожанием. Она крепко сцепила руки на коленях, прежде чем тихим неровным голосом продолжила свой рассказ: — Я работала в салуне в Далласе. Даниэль был одним из постоянных посетителей. — Сэди снова посмотрела на священника, ожидая привычного осуждения, но, к удивлению, ничего подобного не заметила. — Вот почему те женщины не хотят, чтобы я ходила в церковь. Из-за моего прошлого.
— Они очень неправильно себя вели, очень жестоко по отношению к вам. — Он вспомнил о той сцене, и на его лице появилось гневное выражение.
— Ничего, все в порядке, — вздохнула Сэди, хотя он видел откровенную боль в ее глазах. — Я не могу их осуждать.
— Вы слишком великодушны, — сказал он, чем очень удивил ее. — Да, вы, конечно, не ожидали таких слов от человека, каждое воскресенье проповедующего всепрощение.
— Нет, не ожидала. — Сэди снова опустила глаза, но следующая фраза заставила ее посмотреть на преподобного Мюллера.
— Я уверен, ваш муж был хорошим человеком, миссис Бишоп.
— Да, он… Он был… — Теперь она чувствовала лишь тупую боль, вспоминая о Даниэле. Их брак, может, и не был заключен на небесах, но свою жизнь с ним она могла считать счастливой.
— А вы давно работаете у мисс Пармали?
— Всего несколько месяцев. — Ее опаловые глаза тут же подернулись туманом воспоминаний, она снова почувствовала, что ей хочется рассказать о том, что старалась забыть. — Когда Даниэль умер, я осталась почти без денег. Поэтому временно вернулась в салун, чтобы заработать и уехать из города. Мы направились в Дэнтон. Кузен помог мне найти работу в одном отеле. Там я и встретила Клэр. — Смущенная желанием изложить историю своей жизни человеку, которого видела до сегодняшнего дня только раз, она попыталась перевести разговор в другое русло: — А как вы, преподобный отец, как вы оказались в Пармали?
— За это я должен благодарить своего друга, — улыбнулся он. — Ему предстояло принять здешнюю церковь, но в последний момент он понял, что не сможет вынести подобное испытание, жить среди «дикарей». А я, напротив, очень стремился сюда. Меня давно влекла граница, понимаете?
— Вы хотели в Техас?
— Да.
Что-то в словах его было такое, отчего сердце Сэди заволновалось, как не волновалось очень давно. Застигнутая врасплох странным чувством, она ощутила облегчение, когда Клэр и Хармони вернулись из кухни.
Священник пробыл в гостях недолго, беседа была приятной для всех, они обсудили погоду, кое-какие события местной жизни, а когда преподобный Мюллер собрался уезжать, Клэр вышла проводить его.