День казался бесконечным. Я все больше впадала в тоскливую воскресную депрессию: Даже щебет Милтона в трубке, объявившего, что он нашел потрясающую антикварную люстру в «Ле Пюс», не развеял мою хандру. Кому нужно освещать дом венецианским хрусталем, когда нет мужа, чтобы согреть его супружеским теплом?
— Вы встречались с Хантером? — неожиданно спросила я.
— Э… — замялся Милтон.
— Что? В чем дело?!
— В глаза не видел. Люстра просто необыкновенная…
— Если увидите его, не могли бы…дело в том… — И я неожиданно разразилась слезами.
— Сильви, что стряслось? — встревожился Милтон.
— Мне просто необходимо поговорить с ним, а я не могу его найти, и это так действует на нервы… так угнетает… Нет, брак — это чистый стресс.
— Но мы завтра с ним встречаемся!
— Мы?
— София обо всем договорилась.
София. Псевдо-Харацуки-почти-королева-Франции, с длинными ногами и потрясающими скулами.
— Почему именно София должна была обо всем договариваться? — с легким раздражением осведомилась я.
— Мы идем в какой-то ресторан на рю Оберкампф. По-моему, она заказала столик.
Понедельник, как и положено, выдался тяжелым. Хантер не позвонил, я не смогла найти его, и в довершение всего Аликс Картер так и не появилась на примерке. Я была уверена, что правильно расслышала Лорен, подтвердившую дату и время: два часа дня, двадцатое сентября, понедельник. Однако Аликс не только не позвонила, но даже не прислала и-мейл, а телефон оказался переключенным на голосовую почту. Раздраженный Теккерей целый день рисовал платья для церемонии награждения «Оскаром», честь надеть которые, как я втайне надеялась, не выпадет ни одной актрисе. Я со своей стороны с головой погрузилась в счета, напрасно пытаясь отвлечься от собственных тревог.
Вечером, к тому времени, когда раздался звонок Хантера, я уже находилась в той стадии обманчивого спокойствия, когда, не имея известий от мужа на протяжении трех дней, от плача и заламывания рук постепенно переходишь к неугомонной жизнерадостности. Я даже сказала себе миллион раз и в конце концов почти поверила, что прекрасно обхожусь без мужа. Он позвонил почти в семь вечера.
— Привет, дорогой, — настороженно пробормотала я, услышав его голос. Сердце отбивало тысячу ударов в минуту.
— Я безумно по тебе тосковал. Где ты была весь уик-энд? — спросил он.
— Где была я? Гадала, куда ты подевался! Звонила тебе раз пятнадцать! — не выдержала я, подогретая внезапным гневом.
— Я все время был здесь! — удивился Хантер. — Где мне еще быть?
Что? Просто немыслимо!
— В отеле сообщили, что ты выписался, — пояснила я.