- Я просто не понимаю, на каком основании вы оспаривали право Памелы на опеку.
- Зачем вам это? Памела мертва. Какая теперь разница?
- Если у Памелы был роман...
- Ее убил Ренар! - хрипло прорычал Донни. У него на шее проступили жилы, синие, словно провода. Он изо всех сил шмякнул бутылку о цементный пол, и осколки стекла шрапнелью полетели во все стороны, пиво вспенилось, как перекись на рваной ране. - Он убил ее! А теперь делайте вашу долбаную работу и упрячьте его за решетку!
Донни прошел мимо Анни к дверям. Рабочие прекратили работу и смотрели на них, разинув рты. Из радиоприемника лилась развеселая песня "Мне обязательно повезет".
Анни торопливо пошла следом. Яркий солнечный свет почти ослепил ее, когда она вышла из ангара. Женщина моргнула и заслонила глаза рукой. Донни стоял у цепи, ограждающей владения его компании, и смотрел на большегрузные автомобили, бегущие мимо по шоссе.
- Послушайте, я просто пытаюсь докопаться до истины. - Анни встала рядом с ним.
- Просто... Вы все копаете и копаете. - Он тяжело глотнул, кадык дернулся вверх-вниз, как поплавок. Донни не отводил взгляда от грузовиков. Почему это никак не кончится? Памела мертва... Я так от этого устал...
Ему хотелось, чтобы раны зажили и исчезли без следа, не оставив о себе памяти.
- Я мог бы быть ей лучшим мужем, - прошептал Донни. - И она могла быть лучшей женой. Вот и думайте теперь, что хотите.
Где-то вдалеке раздался свисток паровоза. Казалось, Донни его не слышал. Он погрузился в воспоминания.
- Я просто хотел получить то, что мне причитается, - пробормотал он, моргая, чтобы скрыть подступившие слезы. - Я не хотел потерять ее. Я не хотел потерять Джози. Я думал, может, если ее припугнуть... Пригрозить, что отберу ребенка...
Как он собирался припугнуть жену? Донни угрожал отобрать право опеки, но была ли эта угроза единственной? Анни уже набрала воздуха в легкие, чтобы спросить, что именно он имел в виду, но промолчала, потому что Бишон повернулся к ней.
- Знаете, вы на нее похожи, - в его голосе появились странные, мечтательные нотки. - Овал лица... Волосы... Губы...
Он протянул было руку, чтобы коснуться ее щеки, но в последний момент опомнился. Анни не знала, что именно заставило его отступить - здравомыслие или страх испортить очарование воспоминаний. Как бы то ни было, она занервничала. Ей не понравилось сравнение с женщиной, которую постиг такой ужасный конец.
- Мне ее не хватает, - признался Донни. - Я всегда хотел того, чего не мог получить. Я привык думать, что это лишь мои амбиции, но это была... потребность.