— Я тобой горжусь, Сью, — ответил Генри Армстронг терпеливо. — Ты совершила много ошибок, но сама все прекрасно уладила. Ты умная девочка. Но сейчас я хочу дать тебе совет.
— Не увиливай. Не пытайся отстраниться от Роджера и его проблемы.
— Он прошел через ад, его жизнь кардинально изменилась и в профессиональном, и в эмоциональном плане. Он умный человек. Роджер не был бы таким хорошим врачом, если бы это было не так. Теперь он должен хорошенько все обдумать и изменить свое отношение ко многому. А это не делается за одну минуту или даже за один или два дня. Дай ему время. Не начинай строить планы на будущее в своей голове. Иначе они будут существовать лишь на песке, а не на твердой основе.
Отец говорил очень серьезно. Сьюзен посмотрела на него пристально, удивленная его новым тоном.
— Ты хочешь сказать, чтобы я даже не ездила повидать его? — спросила она.
— Пока не надо. Мы будем в курсе его физического состояния. Тебе не придется беспокоиться об этом. Вспомни, что ты сказала: «Я не буду звонить тебе, ты позвони». Он сделает это, когда сможет.
— Ты действительно думаешь, что это будет правильно? — сомневалась Сьюзен.
— Да, действительно. Не забывай, что это должно быть его личное решение, и оно окажет влияние на твою будущую жизнь.
— Но я хочу помочь ему сделать это!
— У тебя будет шанс. Но решение должен принять он сам, заложить фундамент по-своему. И ты попробуй это понять. Или ты забыла, как Хильда Элвнн пыталась навязать ему жизнь, которая устраивала только ее?
— Не сравнивай меня с этой женщиной, — вспыхнула дочь.
— Я и не собираюсь. И не хочу, чтобы ты давала мне какой-либо повод делать это.
Сьюзен облокотилась на спинку своего стула.
— Я думаю, что смогу выдержать несколько дней, — сказала она наконец.
— Это единственное разумное решение, — ответил отец.
— Только если это продлится не дольше, — пробормотала она.
Но все случилось не так.
В течение четырех дней Сьюзен получала о Роджере лишь скудные новости через своего отца.
Четыре дня — по календарю. Четыре месяца, четыре года, четыре жизни она ждала звонка, но телефон не звонил.
На второй день ей сообщили, что он покинул дом местного доктора и провел ночь в больнице Нью-Йорка. Теперь он был где-то совсем рядом с ней. Она пыталась утешиться этой новостью. Но что-то не помогало.
Затем ее настроение улучшилось, когда ей сказали, что он виделся с доктором Уиллером.
— Доктор Эмос получил огромное впечатление от твоего молодого человека, — рассказывал Генри Армстронг. — Особенно когда Роджер стал говорить о работе с индейцами и показал свои записи. Я не буду пытаться передать их суть, но они оба были очень взволнованы. Доктор Уиллер считает, что это одна из прекраснейших и оригинальных работ, которые он когда-либо видел.