Приняв решение, Артем тряхнул головой и поудобнее перехватил кухри. Когда выбор сделан и ясен дальнейший путь, легко шагать даже по дороге в могилу.
Пока Лазовский разбирался в своих мыслях и чувствах, буйство Тьмы начало стихать. Замедлилось вращение вихря, быстро сошли на нет вой и свист. Сплошная стена Мрака пошла светлыми пятнами, разделилась на множество замедляющихся потоков. Затем внутри смерча из теней что-то беззвучно бахнуло, и он осыпался на пол мгновенно тающими снежинками.
А перед Артемом замер злобный демон. Более могучий собрат той твари, что пряталась на руинах базы водоканала.
В принадлежности возникшего из призрачных тварей существа не было никакого сомнения. Высокая, за два метра, фигура, на крепко сбитых плечах сидит козлиная голова с витыми рогами, куцей бороденкой и ярко-оранжевыми глазами с треугольными зрачками. Тело покрыто густой шерстью, лишь на груди белеют пятна огрубевшей кожи, да на предплечьях шевелится алая бахрома. Ноги почти человеческие, если можно так сказать о лапищах с внушительными когтями и серо-стальной кожей. Копыт нет, и то хорошо.
Как это ни странно, тварь не спешила нападать на Артема.
Казалось, она его пристально изучает, сравнивая с кем-то иным, давно ей известным. И сравнение было не в пользу Сноходца.
— Ч-червь! — прошипел козлоголовый на темном наречии, заставив Артема вздрогнуть. Наличие разума у существа с таким обликом было неприятным сюрпризом. — Как смел ты… ш'хер ту'а… воззвать к величию Таугрим?! — Демон говорил что-то еще, но слишком уж куцые обрывки древнего языка достались Артему. Он понимал с пятое на десятое, только смысл улавливал. — Хлок тхер'ез Таугрим, Тичиз тхер'ез Таугрим, Сквориш тхер'ез Таугрим!!
Имена древних божков отдавались в затылке болезненной пульсацией. В устах темного урода обычные слова превращались в нечто иное, отдающее грязью, скверной и великой мощью. Захотелось упасть на колени и покорно склонить голову. Давняя интрига Кардинала, в которой он вынудил Артема приобщиться к Силе Таугрим, подошла к логическому завершению. К наглому воришке, позаимствовавшему крохи чужой Силы, нагрянули полномочные представители хозяев.
Но сдаваться Артем не собирался. Облизал пересохшие губы и, напрягая связки, выдал короткую фразу на наречии демонов. Допросы пленного псифей обогатили память несколькими ругательствами, которые Лазовский и воспроизвел. Что-то про черное солнце, холод и огонь с небес. Заодно увязал с именами так почитаемых тварью богов.
Сказать, что ответ козлоголовому не понравился, это ничего не сказать. Бороденка затряслась, глаза, и без того выпученные, едва не вылезли из орбит, а зловоние, источаемое телом твари, и вовсе стало нестерпимым.