. Их высокие тела
прикрывали меня на улице перед каждым поворотом. И если бы мне хоть
что-нибудь угрожало бы, то у меня было бы больше стражей. Из
осторожности их было минимум двое. И такая предусмотрительность
успокаивала — это значит, что меня никто не пытается убить. Это было
новостью для меня, что впервые за несколько последних лет никто не
пытался меня убить. Возможно это было не так счастливо, как это
описывали таблоиды, но я была определенно счастлива.
Холод помогал мне выбраться из внедорожника, и мне это было нужно.
В моменты, когда мне нужно было забраться или выбраться из этого
внедорожника, я ощущала себя маленьким ребенком. Это словно сидеть
на стуле, когда твои ноги могут раскачиваться, не доставая до пола. Это
заставило меня чувствовать себя снова шестилетней, но рука высокого и
твердого Холода в моей руке напомнила мне, что я больше не была
ребенком, и мне давно уже не шесть лет.
— Фё Дэрриг*, что ты здесь делаешь? — Раздался голос Дойла.
Холод остановился посреди движения и встал, загораживая меня, потому что
Фё Дэрриг (Рыжий человек) не был именем. Рыжие люди были
очень старыми, они были остатками королевства фейри, которое
существовало до появления Благого и Неблагого Дворов. А это значит, что
Фё Дэрригу больше трех тысяч лет, как минимум. С тех пор у них не
рождались дети, потому что у них не было женщин. Они все были просто
древними. Они были кем-то между брауни, гоблином и кошмаром, кошмаром —
который мог заставить мужчину думать, что камень был его
женой, или что утес в море был безопасным. А некоторые из них
восхищались видом пытки, которая могла понравиться и моей тете.
Когда-то я видела, как она содрала с дворянина-сидхе кожу, он стал
неузнаваемым, а затем она заставила его ходить за ней на привязи из его
внутренностей, как собака.
Рыжие люди могли быть любого роста, начиная от роста, выше
среднестатистического человека, и заканчивая ростом ниже моих ног.
Было единственное, в чем они сходились — они не были красивыми, по
человеческим меркам, и они носили красную одежду.
Голос, отвечавший на вопрос Дойла, был высок, хотя определенно это
был мужчина, говоривший ворчливым тоном, который обычно бывает у
старых людей. Я никогда не слышала подобный тон у фейри.
— Да ведь это я занял место для стоянки для тебя, кузен.
— Мы не родственники, и откуда ты знал, что нам нужно занять место для
парковки? — Спросил Дойл и в его глубоком голосе даже намека не было на
слабость, которую он испытывал в машине.
Он проигнорировал вопрос.
— О, пойдем. Я — оборотень, и меняю форму, как гоблины