— Который из них кто? — спросил он.
— Бен старший, ему восемь. Сэму пять.
Майлз встал и подошел поближе. Надо постоянно напоминать себе, что Джемайма Чедвик — мать-одиночка, а это означает для нее самоограничение во всем. Если с одинокой женщиной можно поддерживать легкие отношения, то для нее это исключено.
Свобода — это прекрасно, но уж он-то знает, что это такое, когда в доме один мужчина сменяет другого. Он никогда не знал, какого «друга» мать приведет домой в следующую субботу.
Майлз не считал себя таким уж порядочным, но в одном был тверд: он ни разу не связывался с женщиной, у которой есть дети. Это было бы нечестно по отношению к ним.
Как бы ему ни хотелось, а Джемайма останется не целованной. Взгляд Майлза скользнул дальше по стоявшим на каминной доске снимкам. Группы улыбающихся людей. Наверное, ее родственники. А это?!
Майлз недоверчиво пригляделся, потом повернулся к Джемайме:
— Вы знакомы с Верити Хант?
Ему показалось или Джемайма действительно поежилась?
— Она моя сестра.
Верити Хант — сестра Джемаймы?! Майлз снова недоверчиво посмотрел на фотографию.
— Младшая, — добавила Джемайма. — Старшую зовут Имоджен. Она ветеринар, замужем, у нее трое детей, три пони, дом в Чешире и домработница-датчанка.
— Чудесно, — выдавил Майлз.
Он остановил взгляд на фотографии Имоджен с семьей. Из двух сестер она больше походила на Джемайму, но только у нее не было потрясающих рыжих волос.
Верити отличалась от обеих. У нее был вид озонной девчонки и блестящий водопад мелированных каштановых волос.
— А вы знакомы с Верити?
— Нет. — Майлз снова сел на кушетку. — Встречал ее пару раз на вечеринках, но не сказал бы, что знаю ее. А ее пиаром мы не занимаемся... как вы, должно быть, уже знаете.
Он не стал говорить, что, по его мнению, Верити не так хороша в жизни, как на фотографиях, что, кстати, не так уж редко встречается среди манекенщиц. У них прекрасное телосложение, и они фотогеничны, однако это необязательно означает красоту и в жизни.
И все же как тяжело, наверное, глядеть на обломки своей порушенной жизни, когда у сестер все идет прекрасно.
— Я подумала, что вы должны знать ее. Мы непохожи, да это ясно и без слов. Она добрая. Они обе добрые.
Если Верити Хант такая уж добрая, то почему не помогла починить крышу? Да и сестра, у которой три пони и домработница-датчанка, тоже вроде не бедствует.
Майлз посмотрел на Джемайму. Об этом он спрашивать ее не станет.
Зазвонил телефон.
Джемайма уставилась на часы. Ее лицо залила бледность.
— О господи, надеюсь, мальчики...