Я перестаю его отвлекать, пока он полощется. Лежу, растянувшись, в мягкой постели, незаметно для себя сползая на нагретое Азаматом место. Но вот он выходит и берётся за расчёску – – на ночь-то мою работу распустил. Я перехожу в вертикаль, как чёртик из коробочки, и тяну руки:
– – Давай сюда.
Он улыбается застенчиво:
– – Да мне побыстрее надо...
– – Могу и побыстрее, иди сюда.
Он покорно садится и позволяет себя расчесать, хотя и бурчит что-то под нос. Неприятно ему, что ли?
– – Чего говоришь?
– – Говорю, вы вроде бы спать собирались.
– – Ничего, насплюсь ещё. Тебе разве не нравится?
– – Да мне-то нравится... А вот вам в чужих космах ковыряться какое удовольствие?
– – Огромное! – – говорю честно. – – Ну вот, готово, давай свою мерзкую резиночку.
– – Светлые силы, Лиза! Странные вы, земляне. Чужие волосы трогать не противно, а резинка мерзкая...
– – Это вы странные, – – парирую заносчиво. – – В такие волосы надо жемчуга вплетать, а ты ленишься новую резинку купить. Да и вообще, привыкай к моим причудам, раз уж твой дорогой друг нас свёл.
Что-то я наглею с утра пораньше. Но Азамат, кажется, не возражает. Ухмыляется довольно – – и тут же делается таким родным, как будто я с ним уже лет десять прожила в счастливом браке. Даже шрамы как будто растворяются, и кожа такая гладкая... Я не заснула часом?
Видимо, я и правда на пару секунд отрубилась, потому что внезапно Азамат уже в другом конце комнаты достаёт одежду из шкафа. Мне кажется, или он пропустил какую-то обязательную утреннюю процедуру?
– – Ты не бреешься, что ли? – – с утра я являю собой образец тактичности, да.
– – Нет, – – как-то неохотно отвечает он. – – По шрамам всё равно не растёт, а с левой стороны всё вывел раз и навсегда, чтобы больше об этом не думать. Как-то не ожидал, что когда-нибудь женюсь.
– – А какая связь?.. – – уточняю сонно. В принципе, можно и догадаться.
– – Ну, холостякам борода не полагается. Вот женишься – – тогда можно отпускать.
– – А женщины что после свадьбы делают? – – вот и мой шанс что-то выведать о брачных правилах, да только я засыпаю-не-могу...
– – Некоторые перестают волосы стричь, но это только если...
Не знаю, что он там дальше говорил, я задрыхла.
Продираю глаза и обнаруживаю, что за иллюминатором Гарнет. То есть не фотографии Муданга, а самый настоящий космопорт. Ура, стоянка! Соскакиваю с кровати, чтобы посмотреть на часы, которые повёрнуты почти к стенке. Уже почти одиннадцать! Надо быстро приводить себя в человеческий вид.
К счастью, в коридорах мне никто не встречается, должно быть, все вышли. Так что я благополучно облачаюсь в приличную юбку (в отличие от неприличных штанов), чищу зубы и обдумываю, где ловить супруга, чтобы получить сопровождение и деньги на закупку. Супруг, впрочем, стучится в дверь сам, когда я уже готова. С ним Тирбиш и ещё два человека из команды. Один – – ровесник Тирбиша, шкафообразный парень, стриженый «шапочкой» . Зовут его каким-то непроизносимым словом, насколько я успела уловить. Что-то типа «Дорчжи» . Муданжский язык вообще исключительно неблагозвучен, прямо начиная с собственного названия. Второй товарищ постарше, с отпечатком интеллекта на лице и аккуратным хвостиком.