Пользуясь тем, что он всё ещё смотрит в телефон, молча хватаю Азамата за руку и тяну в сторону двери, обильно жестикулируя. Он послушно выбирается из-за стола и вслед за мной выскакивает из столовой. Алтонгирел так нас и не замечает, занятый топтанием по клавишам. Теперь, в коридоре, меня начинает разбирать хохот, когда я понимаю, как всё это должно было выглядеть со стороны. Я так смеюсь, что еле могу стоять, и в то же время понимаю, что Азамату моя пантомима должна сильно действовать на нервы, особенно в свете только что произошедшего конфуза. В итоге я просто вешаюсь ему на шею, и продолжаю хохотать до слёз, икоты и боли в животе.
Когда я наконец обретаю способность стоять сама, Азамат уже готов вызывать психовозку, хоть и не знает, что это такое. Да уж, какой бы реакции он ни ожидал на свои дары, я отколола нечто совершенно иное.
– – Так это что, всё подарки мне? – – говорю между иканиями, вытирая глаза.
– – Ну да, – – отвечает он жалобно.
– – А почему так много? – – еле выговариваю я. Хочется ещё спросить, а почему там мебель, но у меня в данный момент ограниченная способность к членораздельной речи.
– – Вы считаете, что это много? – – поднимает брови Азамат.
– – А ты – – что мало?! – – выдавливаю я сквозь новый приступ хохота. Приходится упереться руками в коленки, чтобы устоять.
– – Да там всего около пятидесяти предметов, – – смущённо говорит мой супруг.
– – Всего?! – – взвываю я и захожусь кашлем. Господи, я пару лет так не ржала. Вот вечно так, когда нельзя...
После небольшого приступа кашля ко мне возвращается человеческий облик, но глаза приходится вытирать снова. Несчастный Азамат стоит и смотрит на меня с совершенно убитым видом. Бедняга, какая же у него жизнь жестокая.
– – Ну пошли, – – говорю, – – буду распаковывать.
– – А я-то зачем? – – моргает он. Решил, наверное, что я вознамерилась поставить личный рекорд по заведению его в тупик.
– – Ну как, а кому я буду спасибо говорить? У нас принято в присутствии дарителя открывать.
Он только пожимает плечами и послушно идёт за мной.
Оставляю Азамата переминаться в дверях, а сама, с трудом найдя между коробками место для ног, принимаюсь распаковывать. Начинаю с той, где видела одежду – – можно сразу будет убрать в шкаф и освободить пространство.
Там не просто одежда. Там платья. Длинные, тонкие, из яркого тамлингского шёлка всех цветов радуги – – к счастью, не больше двух цветов на платье. Их там штук двадцать, наверное. У меня аж в глазах рябит. Вытаскиваю все подряд, прикидываю на себя – – как раз должно быть. Боже мой, я не носила таких с двадцати лет! Хочется немедленно влезть во все сразу, но я тогда до ночи не управлюсь со всеми подарками.