Весь этот арсенал был погружен на транспорты Жаном и Анри. То есть людьми, которым доверял лично Леон. Погрузка и вывоз были осуществлены в тот промежуток времени, когда весь прочий личный состав, включая Романа, Тимоху и четверых прибывших еще утром на базу новых кандидатов (их привез один из сотрудников Лемминга), под присмотром Леона и Вадима демонстрировал свое стрелковое мастерство в оборудованном на территории лагеря подземном тире.
Каждый из собранных здесь людей знал и видел ровно столько, сколько ему полагалось знать и видеть. Кто-то знал о будущих событиях больше других – например, Леон и его заместитель Вадим. Другие – так была выстроена организационно и психологически поэтапная схема подготовки к осуществлению данного мероприятия – продолжали полагать, что они проходят селекцию, или, если угодно, кадровый отбор. И что уже в скором времени, по результатам «смотрин», получат вторую часть «подъемных» – а каждый на сегодняшний день получил наличными по 4000 $. После чего, как обещал российский «вербовщик» и как уже здесь заверил их Леон, они будут представлены «купцу», посреднику их заграничного работодателя. Дальнейшие перспективы рисовались этим людям, имевшим за плечами немалый опыт участия в военных и полицейских операциях, вполне ясно: еще один учебный лагерь, но уже на территории Турции или в одной из балканских стран, профессиональный контракт, новые документы и служба в «горячих точках» под «третьим» флагом – служба опасная, но хорошо оплачиваемая и открывающая перед контрактником неплохие жизненные горизонты…
Короче говоря, в распоряжении у Леона имелся не только кнут, но и пряник. И еще он умел осуществлять многоходовые комбинации, используя специально подобранных исполнителей «втемную», манипулируя людьми, подменяя цели и средства, мастерски мешая ложь с полуправдой…
После визита на стрельбище, где их сколоченная наспех группа – кроме уехавших с грузом Жана и Анри – проходила очередной тест на профпригодность, Леон стал поодиночке вызывать присланных Леммингом «кандидатов» в «штабное помещение». С каждым из четверых он проговорил около двадцати минут. Только сам Леон знал, какими именно критериями он руководствовался, когда решил отсеять одного из кандидатов. Это был разбитной вертлявый парень лет двадцати восьми, служивший по контракту в Псковской дивизии ВДВ, прапорщик (о своих грешках, которые заставили его искать новой доли за пределами Отчизны, он, как и все прочие, не распространялся). Попал он на Украину с последней партией кандидатов в наемники в числе как раз четырех человек – им были выплачены урезанные вдвое против оговоренных ранее сумм «подъемные», остальное они должны были получить после смотрин в транзитном украинском тренинг-лагере.