— Обувью? — переспросила Изанна. — А что ты с ней делаешь?
— Я занимаюсь обувным дизайном, — пояснила Рейчел, жалея, что заговорила о своей профессии. Ей стало неловко, так как Люсьен не сводил с нее пристального взгляда, хотя она даже не взглянула в его сторону.
— У Рейчел очень интересная профессия, — не преминул вставить Валантен, придя ей на подмогу. — Одежду разрабатывать может чуть ли не каждый, а вот обувь — дело другое, верно?
Она была признательна ему за помощь, но Изанна хотела знать больше.
— Значит, после отпуска ты вернешься в Англию и опять примешься за свое дело?
— Сначала я собираюсь побывать в Милане, Флоренции и, конечно, в Париже. Мне будет чему поучиться там.
— Примите мои извинения, — проговорил Люсьен, вежливо склонив голову. — Я был не прав, предположив, что вы гувернантка. Простите.
Валантен резко повернулся к ней. С его губ уже готов был сорваться недоуменный вопрос, но в этот момент официант спросил, какое вино подавать.
— Люсьен, пока Рейчел здесь, ты должен устроить для нее великолепный обед, бал или что-нибудь в таком роде. Видит Бог, в твоем доме не так часто бывают праздники, где можно развлечься. Обещай мне это, чтобы я не рвалась в Париж или еще куда-нибудь.
— Думаю, мы сумеем организовать небольшое торжество для мадемуазель Марри, — проговорил Люсьен с высокомерием, которое Рейчел находила отвратительным. — Нужно определить подходящую дату.
Рейчел вскипела от негодования.
— Оттого, что я сестра Селии, вам вовсе незачем устраивать в мою честь прием!
В ответ она услышала совершенно спокойный, мирный голос:
— Не потому, что вы сестра Селии, а потому что вы гостья наших ближайших соседей.
Да, этот человек умеет поставить на место, сердито подумала Рейчел. Бесполезно говорить что-то еще или затевать перебранку за столиком.
— Мы сами тоже можем устроить прием для Рейчел, — раздраженно бросил Валантен. — Что тебе больше по вкусу? Бал-маскарад? Вечер охоты за сокровищами с заглядыванием в подземелье?
Люсьен сухо заметил:
— Фамильные призраки лучше бы не тревожить.
Слова его подействовали на Валантена так же усмиряюще, как перед этим на Рейчел; тот немедленно перевел разговор на другую тему.
Вечером Рейчел спросила у сестры:
— Неужели де Фонтенаки были такими могущественными, что до сих пор считают себя вправе давать указания всем остальным?
— Сегодня Люсьен — последний представитель де Фонтенаков. Если он не женится, его владения перейдут к какой-то дальней ветви рода. Там наверняка разгорится спор, и в конце концов либо все наследство раздробят на мелкие доли, либо его поглотят бесчисленные судебные издержки. Наверно, он чувствует, что должен пользоваться своим авторитетом, пока может.