С высоты своего роста Люсьен холодно взглянул на нее, без тени улыбки произнес:
— Мадемуазель, если Анри Бертелль отдан вам на попечение, хочу заметить, вы очень рискуете, позволяя ему забираться сюда.
Он говорил по-французски очень быстро, и Рейчел поняла лишь суть его слов, но девушку поразило, с какой жесткостью он говорил.
— Позволяя ему? — начала было она, и тут же сообразила, что едва ли может переложить вину за рискованную вылазку, если она и впрямь была рискованной, на четырехлетнего малыша.
— Я полагал, что на роль гувернантки, или как там еще называется ваша должность, мать Анри выберет более ответственную особу.
Для Рейчел это было уж слишком. Она поднялась, схватила Хэрри за руку и пристально посмотрела мужчине в глаза.
— Мсье Люсьен де Фонтенак, очевидно, вы не узнаете меня, — сказала она по-английски. — Я не гувернантка. Хэрри — мой племянник. Я сестра Селии.
Если она рассчитывала, что Люсьен смутится или начнет поспешно извиняться, ее ждало разочарование.
— Примите мои извинения, мадемуазель. — Слова прозвучали как пустая формальность, извинением тут и не пахло.
— Значит, вы меня не помните? Мы с вами встречались на свадьбе у Селии.
— Мадемуазель, если бы я вас помнил, то, естественно, не стал бы делать вид, будто мы незнакомы.
Холодный тон был для нее точно пощечина.
Она попробовала сменить тактику, надеясь пробиться сквозь ледяной панцирь высокомерия:
— Мы с Хэрри поднялись сюда осмотреть руины. Поскольку это собственность Бертеллей, полагаю, нам это дозволено?
Впервые он улыбнулся, впрочем, без особого тепла.
— Вы заблуждаетесь, полагая, будто это развалины прежнего замка Бертелль. Это руины замка де Фонтенак, и они являются моей собственностью.
— Ясно. В таком случае прошу прощения за то, что вторглась на вашу землю. Хэрри, дай мне руку. Мы возвращаемся.
— Но мсье Люсьен должен пойти с нами, — заартачился мальчик.
— В другой раз. Возвращайся домой со своей — тетей.
Пауза перед последним словом звучала чуть ли не оскорбительно, словно он не очень-то ей поверил. Рейчел кипела от возмущения, но понимала, что нужно сдерживаться. Спускаться вниз было гораздо труднее, чем забираться наверх, а поскольку Люсьен де Фонтенак наблюдал за ними, она не могла пойти на риск, тем более — дать мальчику упасть. И уж конечно, она доставила бы господину де Фонтенаку огромное удовольствие, если бы свалилась сама.
Спустившись пониже, на повороте она обернулась. Он стоял спиной к ним, неподвижно, будто статуя.
— Монарх обозревает свои владения, — пробормотала себе под нос Рейчел.
Она нашла сестру в комнатах, которые занимали они с Пьером. Селия отдыхала в шезлонге.