Четыре жизни. 3. Производственник (Полле) - страница 20
Исторически в России «бутылка» — двигатель прогресса, специфическая валюта, использование которой трудно представить в Западной Европе, скажем, в больше знакомой мне Германии. Национальный фольклор чаще увязывает «бутылку» со сферой обслуживания: сантехниками, грузчиками, кладовщиками и т. п. Или с интимной сферой (без «бутылки» к сторонней бабе не подходи). Народ с удовольствием смеётся и радостно приветствует изображение эффективности «бутылки» в кино и на телевидении (как не вспомнить советскую классику: «ставь птицу» Михаила Жванецкого или «Афоню» Георгия Данелия).
Томск. 17.04.1982 г. Склад ЦЗЛ. Коммунистический субботник.
Подведение итогов конкурса лаборантов. Слева секретарь парткома комбината Н.А.Перминов.
Как правило, о лаборатории, важнейшей составляющей производственного процесса, вспоминают, когда что-то не ладится в технологии. Так и во время стройки и монтажа оборудования гигантского комбината на штабах различного уровня речь о лаборатории велась в последнюю очередь. Выполнение официальных заявок на технику всегда откладывалось на будущее. Далеко не каждый руководитель на стройке мог понять, каким образом по телефонному звонку 25-тонный кран или автомобили повышенной грузоподъёмности начинают обслуживать лабораторию. Признаюсь, поступал не корректно, но в интересах дела «прикормил», правильней, наверное «припоил», ряд начальников среднего звена строительных и монтажных подразделений.
Ещё на переговорах по приёмке окончательного проекта производства полипропилена в ноябре 1977 г. итальянцы многократно подчёркивали, что впервые в истории крупнейшего международного концерна «Монтэдисон» одновременно с технологией поставляется полностью оснащённая лаборатория, с массивной лабораторной мебелью (не чета отечественной), комплектом полупромышленных опытных установок и набором новейшего оборудования для исследования полимеров. Косвенно о качестве поставленного в лабораторию оборудования свидетельствует такой факт. Вместе с исследовательскими приборами поставлено два настольных итальянских калькулятора. Один письменным приказом, т. е. против моей воли, отобрал Гетманцев для главного экономиста ТНХК, другой оказался на столе начальника центральной лаборатории, к моменту моего увольнения с комбината калькулятор проработал 20 лет без единого ремонта, использовался начальником административно-хозяйственного отдела НИЦ. Заказчики с советской стороны предполагали основную часть импортного лабораторного оборудования (США, ФРГ, Италия…) впоследствии передать научно-исследовательским институтам, но фактически мы из своих рук ничего не выпустили.