— Еще бы не превосходили! Выкидываем в трубу миллиарды рублей. Лучше бы танков еще сделали, — ворчание министра обороны не осталось незамеченным.
— Товарищ Тимошенко, танков у нас хватает — на земле армии Советского Союза равных нет во всем мире. Но, чтобы по-настоящему проучить англосаксов, нам нужно стать если не сильнее, то хотя бы сопоставимыми с ними на воде, — Кузнецов пожал плечами.
— Американцы делают авианосцы с такой скоростью, словно пекут пирожки. За то время, что мы и немцы строим пять авианосцев, они строят тридцать. Мы их так никогда не догоним.
— Именно поэтому мы сместили акцент на ракетные катера и подводный флот. Советские конструкторы совместно с немецкими (хотя, по правде говоря, это скорее немецкие совместно с советскими… а еще точнее — немецкие с небольшой помощью советских) разработали замечательные проекты подводных лодок. Строительство идет ударными темпами, что позволяет нам надеяться, что к осени сорок седьмого года мы будем обладать достаточными силами для срыва десантных операций англо-американского альянса.
— А смогут ли совэтскиэ военно-морскиэ силы обэспэчить высадку Совэтской Армии на бэрэгах Великобритании? — неожиданный вопрос Сталина не застал Кузнецова врасплох.
— При устойчивом превосходстве советской авиации в небе над Ла-Маншем — да.
— А без такового?
— Маловероятно. Это в принципе возможно — все же Ла-Манш не Атлантический океан, но в таком случае я гарантий дать не смогу, товарищ Сталин.
Вождь задумчиво посмотрел на карту. Затем, словно что-то решив, негромко сказал:
— Превосходство в воздухе у вас будет. И на море тоже.
На лицах сидящих отразилось удивление.
— Вы рассмотрите такой вот вариант. Плывет себе по океану авианосная эскадра. Даже, можно сказать, флот. Линкоры, авианосцы, тяжелые и легкие крейсеры, эсминцы. И вот на радарах появляется несколько отметок — вражеские самолеты. Отметок немного — скажем, штук пятнадцать.
Ледников начал догадываться, к чему клонит глава СССР. Тот продолжал:
— Скажите, товарищ Кузнецов, вот что вы будете делать, как командующий эскадрой?
Главком, не задумавшись ни на секунду, ответил:
— Несомненно, прикажу дежурной группе самолетов сблизиться с противником. Объявлю боевую тревогу.
— На каком расстоянии ваши самолеты должны будут вступить в бой?
Кузнецов, не понимая подоплеку вопроса, собрался было отвечать, когда Сталин сказал:
— Мы применим специальные боеприпасы для уничтожения англо-американского флота. — В главном кабинете страны повисла тишина. Неожиданно высказался Ворошилов:
— А что, мне нравится! Одна бомба — а потом наши подлодки добивают противника. Несколько раз повторим, после чего будем контролировать океан. Прекрасная задумка, товарищ Сталин!