— Возможно. А возможно, это была всего лишь трусость.
— Мне так не кажется, Молли. Я не считаю тебя трусихой. По-моему, ты просто запуталась и винишь себя в том, в чем совсем не виновата. Это ты была за рулем во время аварии?
Она вздохнула и отрицательно покачала головой.
— Нет. Нет, он. Но это я послала его на собеседование. Как оказалось, послала его на смерть.
— Молли, в этом не было твоей вины. Ты всего лишь старалась поддержать его, как когда-то он поддержал тебя. Ты не была за рулем, а следовательно, нет твоей вины в том, что он попал в аварию. Ты реагировала так, как реагировал бы каждый, кто оказался бы в подобных обстоятельствах.
— Не в этом дело. Моя вина в том, что я тянула недели, когда его страдания могли закончиться намного раньше. Он больше не принадлежал этому миру, поэтому я зря упорствовала.
— Но он и не страдал. Ведь когда человек находится в коме, он ничего не чувствует.
Молли подняла взгляд, услышав простую, очевидную правду, которая, впрочем, уже ничего не могла изменить, и улыбнулась.
Он улыбнулся в ответ и протянул руку.
— Иди сюда.
Она скользнула в его надежные объятия и склонила голову ему на плечо. Ей было так приятно сидеть здесь и чувствовать, как спокойствие разливается по всему телу, словно наконец она на самом деле отпустила Роберта, простила себя за то, что слишком сильно любила его и боролась до последнего, пытаясь спасти ему жизнь, в то время как следовало сказать ему «прощай».
Может быть, она просто не была готова услышать такие аргументы раньше и Дэвид оказался первым человеком, с которым она впервые за многие годы поговорила об этом по душам, а она была готова сейчас это услышать.
И готова вернуться к настоящей жизни?
Да.
Молли подняла голову и прижалась губами к его подбородку.
— Этого не стоило делать, — предупредил он.
Она слегка отстранилась.
— Прошу тебя, только не надо смущать меня разговорами о самолюбивой Селии. Я бы хотела вернуть Роберта с израненным лицом, с повязками на теле, только из-за того, кем он был. В болезни и в здравии, мы поклялись в этом. Меня не пугают твои увечья, Дэвид.
— Но мы не женаты.
— Тогда почему это тебя так волнует? Ты всегда можешь уйти.
— Не все так просто. У меня не было секса ни разу с тех пор, как я потерял ногу.
— Ну тогда, вероятнее всего, нам следует быть поаккуратней и не идти на поводу у страсти.
Дэвид рассмеялся и прижал ее к себе.
— Ты сумасшедшая женщина, — прошептал он, а Молли усмехнулась и засунула руку ему под рубашку, чувствуя, как напряглись его мускулы под ее ладонью.
— Может быть, тогда пойдем домой? — неуверенно предложил он.