Он только улыбнулся.
— Знаю. Смотрите на это как на план по ликвидации безработицы.
— Разбудила вашу щедрость? — язвительно заметила она и чуть не откусила себе язык. Не ей критиковать. Если он может позволить себе траты, то почему нет?
Ко вторнику головокружение прошло окончательно, и она смогла взглянуть на настоящую пищу. Но теперь ни за что не поднимется снова в его игрушке — никогда.
Обидно, конечно, потому что ей хотелось бы увидеть другую часть сада, которая погибла и превратилась в запущенную лужайку, а вид с воздуха дал бы ответы на некоторые ее вопросы. Но она даже не могла заставить себя помыслить о подобном.
Джорджия сказала ему об этом в четверг, когда позвонила, чтобы уточнить какие-то мелочи.
— А вы не хотите сделать еще несколько фотографий? — предложила она.
— И одновременно управлять самолетом? Я могу разбиться, вы же не захотите повесить такой груз на свою совесть! Почему бы вам не полететь со мной?
Она подавила волну ужаса.
— Не стоит, — сухо ответила она. — Я подумала, вы, наверное, фотографировали его раньше?
— Да, поднимался с Саймоном, моим пилотом.
Его пилот? Боже мой! У него есть пилот! Наверняка есть шофер, вдобавок к экономке, и, без сомнения, целый штат проживающей при доме прислуги.
Молчание затянулось, пока она собиралась с мыслями. Очень уж богатый! И тем не менее он казался милым.
— Джорджия?
Должно быть, ее молчание что-то передало ему — в голосе слышалась озабоченность.
— Пилот? — переспросила она слабым голосом.
— Он испытывает экспериментальные самолеты, модификации и работает с дизайнером на фабрике.
— Какой фабрике?
— У меня есть фабрика по производству сверхлегких самолетов. Уже три года. Стало жалко, что она разваливается, я и купил ее.
Как просто. Британская промышленность по производству воздухоплавательных аппаратов борется с трудностями, поэтому он ее выкупил.
— Я не знала, — запинаясь, произнесла она.
— Вы и не могли знать. Во всяком случае, с его помощью сделаны те фотографии.
— А он не может снова подняться с вами?
— А вы уверены, что я не смогу уговорить вас это сделать? Я мог бы лететь очень осторожно.
— Нет! — Она закрыла глаза, успокаивая себя. — Нет, спасибо, извините. Сегодня дети до пяти в школе, так что я могла бы еще раз взглянуть на партер, и, возможно, мы сумели бы посмотреть сверху из окна на другой сад и обойтись без фотографий. Если вы не заняты...
— Не занят. Приезжайте.
— Прекрасно, — обрадовалась она. — Скоро буду.
Джорджия повесила трубку, стараясь сдержать возбуждение, и внимательно посмотрела на себя в зеркало. Что это за пятна на щеках? Неужели она покраснела? О нет, не может быть. Посмотрела пристальнее. Ничего нет. Слава богу.