К сожалению, оказалось, что вместо Бертрама Холбрука за его поступки расплачивается Шайенн.
— Не возражаешь, если я оставлю контракт у себя? Хочу ознакомиться с ним более подробно… — Ник взял лист бумаги со стола. Если существует какой-нибудь способ вытащить Шайенн из этой неприятной ситуации, я обязательно его найду, решил он. — Мне нужно знать, должна ли ты мне или компании Эмеральд.
Шайенн поднялась с кресла и пожала плечами.
— Конечно, ты вправе делать все, что считаешь нужным, ведь теперь я работаю на тебя, а не на «Эмеральд Инкорпорейтед».
— Куда-то торопишься?
Полипу Шайенн было видно, что она никак не может дождаться конца их встречи.
— Если тебе больше нечего сказать, я должна идти работать.
Нику хотелось поговорить еще о многом, но прежде он желал пообщаться с Эмеральд.
— Я посмотрю, как составлен контракт, и мы подробно обсудим его завтра днем, когда поедем вместе осматривать стада.
— Разве ты не можешь сделать это один? — Шайенн отчаянно не хотела провести с Ником еще один день.
Мужчина улыбнулся.
— Конечно, могу, но это совершенно стандартная процедура, когда управляющий показывает ранчо новому владельцу. К тому же я уверен, что у меня появятся некоторые вопросы.
Совершенно подавленная, осознавая неотвратимость очередной встречи с Ником, Шайенн поколебалась, затем кивнула.
— Хорошо, — у двери она обернулась, — приду завтра после обеда. Будь готов.
— Я запрягу пару лошадей.
— На машине быстрее.
— А я хочу проехаться верхом.
— Хорошо… босс! — Шайенн внимательно посмотрела на Ника, затем вышла, громко хлопнув дверью.
Мужчина с шумом втянул в себя воздух. Он едва дышал с того момента, как Шайенн вошла в комнату. Ник не мог поверить, что такое возможно, но сегодня она была еще прекрасней, чем обычно: бирюзовая футболка подчеркивала цвет ее глаз, а на ее длинные волосы падал яркий солнечный свет, заставляя их блестеть и сверкать золотыми искорками.
Лишь только Шайенн вошла в его кабинет, в груди Ника вспыхнуло пламя страсти. Ему пришлось бороться с напряжением, внезапно сковавшим все его тело. Впрочем, так было всегда, когда Ник видел Шайенн.
Впервые он встретил ее на танцах, на школьном вечере, и с тех пор не мог думать больше ни о ком, кроме Шайенн. Ник хотел, чтобы она стала его женой, и собирался провести остаток своей жизни, пытаясь доказать, что достоин ее.
Ник недоумевал, как он мог быть таким наивным. Он все вспоминал и вспоминал то лето…
Учеба подходила к концу, и их с Шайенн отношения развивались бурно — несмотря на то, что Бертрам Холбрук строго-настрого запрещал им даже видеться. Ни сам Ник, ни Шайенн не понимали причину такой неприязни. Они виделись украдкой на школьных вечерах, а каждую субботу днем встречались в городе. Они шли в кино, покупали билет сразу на два сеанса и устраивались на креслах в последнем ряду, где разговаривали и целовались, наслаждаясь каждой минутой этого драгоценного времени. Шайенн и Ник были так влюблены, что не мыслили жизни друг без друга.