В этом эксперименте я съел 32 сушеных гриба Psilocybe mexicana, что составило 2.
4 г. Это количество считалось средней дозой, используемой курандеро, согласно сообщениям Уоссона и Хайма. Как показывает следующий отрывок из отчета об эксперименте, грибы проявили сильное психотропное действие: Спустя 30 минут после того, как я принял грибы, внешний мир претерпел странную трансформацию. Все приняло мексиканские черты. Поскольку я совершенно четко осознавал, что именно мое знание о мексиканском происхождении гриба привело меня к мексиканским сюжетам в моем воображении, я умышленно пытался увидеть окружавшее меня таким, каким я знал его в нормальном состоянии. Но все сознательные усилия увидеть вещи в их привычных формах и цветах оказались напрасными. С закрытыми или открытыми глазами я видел только мексиканские мотивы и цвета. Когда врач, наблюдавший за экспериментом, наклонился надо мной, чтобы измерить давление, он превратился в ацтекского жреца, и я не удивился, если бы он вытащил обсидиановый нож. Несмотря на серьезность ситуации, мне было смешно видеть, как германское лицо моего коллеги приобрело чисто индейское выражение. На самом пике интоксикации, примерно спустя 1.5 часа после приема грибов, натиск внутренних картин, состоявших в основном из абстрактных узоров, быстро менявших форму и цвет, достиг такой угрожающей степени, что я боялся, что меня засосет в этот водоворот цветов и форм, и я растворюсь в нем. После примерно шести часов этот сон закончился. Субъективно, я не имел понятия, сколько длилось это состояние. Я чувствовал, что мое возвращение к повседневной реальности было возвращением домой из странного фантастического, но в то же время реального, мира, в старый и знакомый мир. Этот эксперимент показал, что человек реагирует более чувствительно на психоактивные вещества, чем животные. Мы уже пришли к такому выводу после экспериментов с ЛСД над животными, как описывается в одной из предыдущих глав этой книги. То, что наши экстракты не действовали на мышей и собак, объяснялось не неактивностью грибов, а недостаточной реакцией лабораторных животных на этот вид активных соединений.
Поскольку испытание на людях было единственным методом, которым мы располагали, чтобы определить активные фракции экстракта, у нас не осталось другого выбора, как провести эти испытания на самих себе, чтобы продолжить нашу работу и довести ее до успешного завершения. В только что описанном эксперименте сильная реакция, длящаяся несколько часов, вызывалась 2.4 г сухих грибов. Поэтому, впоследствии мы использовали образцы, соответствующие только одной трети этого количества, а именно 0.8 г сушеных грибов. Если эти образцы содержали активное вещество, они производили только слабый эффект, который прерывал работу на небольшое время, но этот эффект был достаточно определенным, чтобы недвусмысленно отличать друг от друга фракции, содержащие активные вещества и неактивные фракции. Несколько сотрудников и коллег добровольно стали подопытными кроликами для этой серии тестов.