И, когда Он ушел, кошка долго грустила о Нем вместе с Ней, особенно по ночам. И мурлыкала бархатисто, чтобы Она не поняла, как кошке на самом деле печально.
У кошки осталась та же постель, подоконник и красная мисочка на кухне. И кошка знала, что нужно вести себя так, будто ей от этого очень хорошо.
Она позволяла себе по-настоящему скучать только когда оставалась одна.
У Дженнифер было чувство, что она поставила в комнате молодой пары живое зеркало, которое смотрит, чувствует и отражает все, что происходит в их жизни, пусть и немного иначе. Ведь зеркала не читают в душах, зеркала ловят лица и движения.
Хотя, может быть, эта удивительная кошка и обиделась бы, если бы услышала, что ее сравнивают с зеркалом.
Дженнифер увидела изменения, которые произошли в комнате с «Его» уходом. Услышала, что хозяйка начала называть кошку по имени — правда, кошка все равно называла себя кошкой... Она никогда не думала, что может настолько ярко почувствовать себя зверьком, показать мир человеческих отношений с другого ракурса! И не думала, что у нее получится рассказ о расставании. Что же бродит в ее душе, выливаясь в такие слова и образы?
Дженнифер немного поколебалась, прежде чем послать рассказ Алексу. Раньше она всегда давала ему читать свои пробы и эссе: он всегда ее хвалил. А тут... Дженнифер подумала, что ей, наверное, не надо, чтобы он ее хвалил. Особенно за грустные рассказы из кошачьей жизни.
3
— Анджела! Ну чего ты от меня хочешь? Чтобы я сказал, что мне это нравится? Так вот: нет, не нравится! Потому что это пресно, это скучно, я не узнаю твою руку!
— Саймон! Скажи, в таком случае, чего ты ожидал от материала о вибромассажерах? Я и так перепробовала их все! Я не обязана идти на такие жертвы ради тебя!
Дженнифер крепко вцепилась в свой портфель, будто кто-то хотел его у нее отобрать, и без энтузиазма наблюдала за сценой, разыгрывавшейся между мужчиной в фиалковом джемпере, который сильно походил на истерика, и каштановые волосы с мелированием как-то удивительно вписывались в этот образ, и фальшиво белокурой женщиной, которая и без каблуков-то была на несколько дюймов выше него. Сцена происходила в помещении, которое больше всего напоминало стеклянный шкаф. Дженнифер сделала вывод, что издательский дом таким образом позаботился о каком-то из своих начальников: вроде как обустроил ему отдельный кабинет, при этом расположив его так, чтобы тот мог контролировать происходящее во всей редакции. Саму Дженнифер какая-то занятая ассистентка усадила на стул для посетителей, затерявшийся в хаосе редакции между столами, за которыми сидели люди, шкафами и стеллажами, что перегораживали пространство, как крепостные стены, и откуда-то взявшимися кадками с цветами.