Кэм окинул взглядом танцзал и увидел множество мужчин, жадными глазами следящих за Холли.
Нет, Кэм не мог себе даже представить, что Холли будет танцевать с кем-то другим. Выпустить ее из рук — значит испортить себе весь праздник.
Нет, Кэм хотел, чтобы эта женщина принадлежала только ему одному. Грозным взглядом он дал понять своим потенциальным соперникам, что им не стоит даже надеяться на танец с Холли. Если кто-либо хотя бы попытается перейти ему дорогу, то сильно об этом пожалеет.
— Нет, я хочу танцевать, — ответил Кэм. Честно говоря, ему хотелось гораздо большего от Холли, но об этом не могло быть и речи.
Вероятно, ее бабушка была права, предупреждая его держаться подальше от Холли. Он поступил бы благоразумно, если бы последовал этому совету. Над этим стоит задуматься, сказал себе Кэм. И он обязательно именно так и поступит, как только к нему вернется способность разумно мыслить.
Весь вечер Холли танцевала только с Кэмом и нисколько не огорчалась по этому поводу. Всего лишь один танец он уступил какому-то старику лет за восемьдесят, и его можно было не опасаться.
Последний танец Холли вновь танцевала с Кэмом, прижавшись щекой к его широкой груди. Как хорошо ей было в его объятиях! Приглушенно звучала какая-то медленная романтическая мелодия. Но Холли ее почти не слышала, как и не замечала никого вокруг. Ей казалось, что в зале были только она и Кэм. Он наклонил голову, и Холли коснулась лбом его колючей щеки. Кэм еще крепче прижал ее к себе, как это было в ту ночь, когда они поцеловались на крыльце дома бабушки, и положил руку Холли себе на шею. Ее пальцы тут же скользнули по его волосам и запутались в кудрях, спускавшихся на ворот рубашки. Холли покачивалась в такт музыке, закрыв глаза и мечтая о том, чтобы эта мелодия звучала вечно.
Если бы бабушка сейчас их увидела и в ее руках вновь оказалось бы ружье, она наверняка пристрелила бы Кэма на месте. Бедняга Кэм как минимум несколько недель не смог бы сидеть, а бабуля провела бы свои оставшиеся дни за решеткой.
Холли молила Бога, чтобы бабушка как можно дольше не появлялась.
Танец закончился, но Кэм продолжал обнимать Холли.
— Давай поедим домашнего мороженого, и пусть твои ноги, которые я оттоптал, отдохнут. Согласна? — спросил Кэм, выводя Холли из танцевального круга.
О чем это он говорит? Он вовсе не наступал ей на ноги. А даже если бы и наступал, она бы этого все равно не заметила. А предложение поесть мороженого было просто отличным.
— Конечно. С удовольствием.
Кроме того, если бы бабушка застала их вместе за поеданием мороженого, то ей это показалось бы более невинным занятием, чем танцы. Хотя Холли была уверена: что бы она ни делала вместе с Кэмом, невинным это назвать было нельзя. Ведь одно его появление заставляло ее трепетать.