Диана вздохнула. Нужно сказать маме то, что она желает услышать, и ни слова больше.
Она подняла чашку и неторопливо выпила ее содержимое, выигрывая время. Ее нежелание признаваться, что их отношения с Полем зашли в тупик, было совершенно непоследовательно. Ведь она хотела порвать с Полем, чтобы избежать эмоционального кризиса. Мама вполне способна это понять. Так почему бы так прямо и не сказать об этом? Впрочем, лучше без подробностей. Просто констатировать факт.
— Ты права, — сказала Диана, как можно спокойнее. — У нас с Полем был роман. — Ее рука, опускающая чашку на блюдце, дрогнула, и Диана взмолилась, чтобы Тифани не заметила ее волнения. — Но мы с ним расстались.
Эти простые слова вызвали у нее самой дрожь, пробежавшую по позвоночнику, а ее желудок неприятно сжался. В установившейся тишине она занялась рассматриванием моря, чаек, парящих над ним, отдалась ощущению солнца на обнаженных руках и длинных ногах.
— И ты рада этому? — Тифани бросила пробный камень, испытующе смотря на дочь.
Вынужденная посмотреть в глаза матери, Диана понимала, что выжать из себя улыбку просто нереально, и обошлась легким пожатием плеч. Она выудила из сумочки солнечные очки и водрузила их на нос, от греха подальше.
— Это должно было случиться. Между нами не было ничего серьезного.
Они с Полем так думали в самом начале их романа, но для нее все обернулось совсем иначе.
Улыбка облегчения осветила лицо Тифани, которое здесь, на свежем воздухе, в тишине и покое, стало вновь обретать свою прежнюю миловидность.
— Ну, если так, то я спокойна...
Она порывисто протянула дочери руку, и солнце вспыхнуло на многочисленных кольцах, унизывающих ее пальцы. Диана нежно взяла ее, удивляясь силе материнского рукопожатия.
— Я признательна твоему бывшему другу, не думай, что я такая неблагодарная. Он был так щедр ко мне. Но я с самого начала предупредила бы тебя, если бы знала, что это от него ты возвращаешься домой под утро. Сколько ему лет? Где-то за тридцать? Не женат, богат, как Крёз, и красив, словно греческий бог. Он автоматически попадает в категорию Б.
Волна почти истерического веселья охватила Диану при мысли, что кто-то осмелился втиснуть гордого и самоуверенного француза в какую-то категорию.
— Что за категория Б?
— Мужчины, которые скорее умрут, чем женятся, — едко ответила Тифани. — У них привлекательная внешность и куча денег, что гарантирует им внимание любой понравившейся им женщины. Когда же новизна проходит, они выкидывают наскучивших подружек из своей жизни без зазрения совести. Если они вообще когда-нибудь женятся, то годиков так в пятьдесят — шестьдесят, когда и шевелюра поредеет, и красота порастеряется, и уже нет сил, таскаться по девицам. Тогда они покупают себе какую-нибудь молоденькую красотку, чтобы польстить своему самолюбию и чтобы было, кому ухаживать за ними в старости.