Тарелки стояли на рабочем столе именно так, как он их расставил. Но самого Броуди не было в комнате.
Обойдя первый этаж, Саманта не нашла его.
Вернувшись в кабинет, она поставила тарелки на поднос, отнесла еду на кухню и убрала все в холодильник. Подошла к большому окну и прижалась к нему разгоряченной щекой…
Он ушел…
Опять пошел к ней… и даже не догадывается о том, что… Стоп! Она сама не может еще утверждать этого с точностью, ведь у нее нет доказательств…
Но завтра она обязательно поговорит с миссис Барнс и кое-что уточнит… обязательно…
Саманте было очень плохо. Какая-то щемящая боль сдавила сердце. Она представляла Скотта в объятьях Тринити и страдала так сильно, что с трудом могла переносить все это…
Как он мог пойти к ней? Ведь уже несколько недель он стойко держался. Саманта знала это, потому что Тринити звонила почти каждый день, и если Саманта брала трубку, то по голосу бывшей любовницы Скотта понимала, что та очень зла.
Саманта постепенно начала видеть в Скотте мужчину, способного принимать решения не только на работе, но и в своей личной жизни, отсекая ненужные связи. Девушка чувствовала, что они стали очень близки по духу, и эта связь сплачивала их еще больше, чем если бы они спали друг с другом.
И ощущение тех крепких уз, что соединили их, наполняло Саманту неизмеримым счастьем…
Но вот сегодня все рухнуло в один миг. Они повздорили, и он сразу же поспешил искать утешение в объятиях другой женщины…
Саманте было горько сознавать, что она так ошиблась в этом человеке, горько сознавать, что он предал ее. Предательская слеза капнула на щеку и проложила дорожку к подрагивающей губе. Саманта прерывисто вздохнула.
– Прости меня, – раздался знакомый голос у нее за спиной.
Вздрогнув, девушка обернулась и… уставилась на Скотта, стоявшего перед ней.
– Я думала, что ты ушел к ней, – прошептала она, глядя на него и радуясь, что он с ней, а не там, где она предполагала.
– Она ничего для меня не значит… – Скотт приблизился к девушке и обхватил ладонями ее лицо, вгляделся в любимые черты. – Потому что на целом свете для меня осталось только два дорогих сердцу человека, это Алан и ты…
И от этого признания, прозвучавшего в тишине кухни, такого искреннего и волнующего, сердце Саманты вновь наполнилось счастьем. Девушка вдруг поняла, что все будет хорошо, потому что они вместе, а значит, преодолеют все преграды…
Он склонился к ее лицу и поцеловал ее. Губы ее приоткрылись, отвечая на поцелуй. Саманта обняла его, зарываясь руками в его густые черные волосы. Тело ее откликалось на него, каждая клеточка требовала его ласк, его нежных прикосновений. И с каждым таким прикосновением девушка была готова воспарить к небесам, настолько сильно было ощущение счастья, переполнявшего ее…