— Что такое?! — вскричал Костя.
— Да муть какая-то… — вновь неясно выразился сержант.
Он только успел приоткрыть дверцу, как к ней подскочил Мустафин.
— Видал?! — одно слово, а Костенко и слова не потратил, лишь кивнул.
Тут явился Зверев, за ним повылезали остальные, и все объяснилось.
Зоркие очи дэпээсников засекли странное движение за бетонным забором фабрики; собственно, это была складская территория — административный корпус и цеха выходили на шоссе. А тут — задворки. Но именно эти задворки и были нужны…
Мустафин утверждал, что на эстакаде ближайшего склада промелькнула воровски пригнувшаяся человеческая фигура. Костенко тоже увидел что-то смутно мелькнувшее, но был ли то человек…
— Нет, блин, — проворчал Зверев, — крыса!
Сержант дипломатично пожал плечами — начальству, мол, виднее.
— Ладно, — решил командир. — Понаблюдаем.
Это было разумное решение, но оно не понадобилось. Движение теней было замечено под нижним краем ворот, затем раздались звуки — словно кто-то затопотал по скрипучему деревянному полу. Все вскинули оружие на изготовку, взгляды впились в ворота и бетонные плиты обочь ворот…
И тут из-за левой плиты высунулась лохматая голова и задорно, пацанским голосом заорала:
— Эй, красноперые! Ходи сюда, разевай ебало! Накормим до усрачки!
2
Зверев отреагировал вмиг. Его могучей глотке и большее расстояние было не помеха.
— Это что за говнохлеб там квакает?! — рявкнул он на всю округу.
На миг настала огорошенная тишина, затем тот же мальчишеский голос заныл с блатными перепадами:
— Че?.. Че ты сказал, мент позорный?..
— Что слышал, пидор гнойный! Я таких петухов, как ты, по пять штук на болт сажал, пусть будильниками поработают!..
Тамара прыснула в кулачок:
— Ах, Миша, как это образно!..
Из-за ограды полилась матерная ругань, грязная и бестолковая, в стиле дурной окраинной шпаны:
— …Да ты… да мы… да, блядь, всех вас в лапшу покрошим, а трупаки, блядь, за яйца подвесим!..
Михаил отвечал обидно:
— Ори, ори, страус тухложопый… вонь с помойки… я тебя одним плевком утоплю… как суну промеж глаз, ты и ляжки обдрищешь…
Но вот эти дебаты стали стихать ввиду исчерпания аргументов — эпитеты начали повторяться, накал страстей — спадать… Наконец Михаил решил, что пора переходить ко второму этапу переговоров:
— Эй, пеньки обоссанные, ладно! Колись: кто такие, чего тут делаем?
— Тебе, мент, мой пенек и в рот не полезет!..
— Да нет, я просто вижу — команда серьезная, не хухры-мухры… Ладно, поорали и хватит, давай по-взрослому перетрем, что почем!
Тут в дело чуть было не встрял Пашка, но на него цыкнули, дернули за руку… Заткнулся.