— В башку лупи! — сдавленно проорал из противогаза Гусев.
Он как будто решил повторить свой подвиг, но его опередил Зверев. Бросившись навстречу зомби, он не в упор, но метров с трех врезал дуплетом, целясь в голову.
Одна пуля улетела мимо, но другая вспорола череп по касательной. Из раны брызнула кровь — призрачно-алый фонтанчик в веселом свете майского солнца.
Алексею на миг почудилось, что он то ли в кино, то ли в обмороке, потому что в жизни так не бывает.
У зомби заплелись ноги, он растопырил руки и, дергая головой, пустился в бег по кругу, а кровавый веер так и сифонил в солнечное утро.
Михаил прохрипел ругательство, подскочил к бессмысленно кружащему монстру и грохнул одиночным в башку. Тот упал ничком, как кукла, в которой внезапно лопнула внутренняя нить.
На секунду стало тихо. Все стояли и сидели немые.
Затем Мустафин потрясенно вымолвил:
— Ни хера себе… А если этих уродов тьма?! Это же никаких патронов не напасешься!
И точно в подтверждение его слов раздался зловещий шорох, снова заскрипели двери, захрустело битое стекло, и в проезде меж длинными кирпичными стенами стали появляться безмолвные фигуры…
5
Стрелки невольно попятились.
— Мать твою… — пробормотал кто-то.
«Никаких патронов не напасешься!» — мелькнуло у Алексея — и тут же молнией вспыхнула мысль.
— Михаил! — надрываясь, заорал он. — Ребята!.. Есть идея!
— Ну? — полуобернулся Зверев.
— Они же тупые все! Смотри, прут посредине! Посшибаем их машинами, переломаем просто, потом сами сдохнут… Дешево и сердито!
Михаилу понадобилось полсекунды на раздумье.
— Дело! — бросил он и повернулся к гаишникам: — В машину! Быстро!
Те кинулись к «десятке» — Костенко за руль, Мустафин рядом. Зверев и Гусев прыгнули в «соболь».
— Ну, Леха, голова! — одобрил подчиненного начальник экспедиции. — Давай!
Меркурьев ощутил в себе злой боевой азарт. Нажал на газ. Мотор тоже взревел зло, яро — на войне как на войне!
— Господа, — раздался сзади изумленный голос Тамары. — Вы что, вправду…
— Так точно! — отрубил Зверев. — На таран!
— Браво, — с не меньшим изумлением откликнулась она. — Я…
Но ее не дослушали. «Соболь», набирая скорость, понесся на врагов.
Зомби — они и есть зомби. Они валили толпой — особей семь-восемь, а мини-вэн уже мчался им навстречу. Что творилось в их мозгах, что видели их глаза, черт его знает. Они даже не попытались уклониться, спрятаться, наоборот, как будто увидели в микроавтобусе цель, которую надо уничтожить, — и ринулись на нее.
— Давай, Леха! — свирепо захохотал Михаил. — Как в песне!
Алексей о песнях не думал, но в нем вспыхнула жестокая радость. Морально, аморально?.. Свой, чужой — вот и вся мораль. Своих спасай, чужих бей — заповедь первая, она же и последняя.