— Обстоятельства таковы, каковы есть, и мне не забыть об этом. — Она освободилась из объятий и повернулась к нему лицом.
— Пожалуйста, поймите, нельзя позволить физическому влечению к вам нарушить мои планы: мне следует сосредоточить свои усилия на поисках совершенного мужчины для зачатия ребенка, мистер Монтана.
— А, да, да — высокого, темноволосого, голубоглазого гения. Что случилось с идеальным доктором Уоллэби? Не смог сосредоточить все усилия на том, чтобы дать вам такого ребенка? Или, может, так разволновался, читая ваше секс-руководство, что лишился чувств, так и не дойдя до второй главы?
Нескрываемая насмешка в его глазах напомнила ей, что однажды он усомнился в способности доктора Уоллэби на любовные подвиги, но решила не предоставлять ему удовольствия злорадствовать.
— Доктор Уоллэби не отвечает предъявленным требованиям.
— Каким требованиям? Что…
— Больше не стану обсуждать доктора Уоллэби, мистер Монтана, — отрезала она. — Теперь, с вашего позволения, я…
Громкий крик Иоанна Крестителя резко прервал ее.
— Чая тоже нет, мэм. В него нападали мухи. О, бедный, бедный доктор Уоллэби.
Роман взглянул на птицу.
— Бедный, бедный доктор Уоллэби? Почему это он сказал?
Теодосия еще никогда так не желала молчания попугая, как сейчас.
— Уверяю, не имею ни малейшего представления.
— Лгунья. — Роман подошел к клетке. — Поговори со мной, птичка.
Попугай плеснул на него водой.
— Занятия любовью хороши в любое время. Ты ведь не думаешь, что я позволю тебе причинить вред девушке, а, Красная Повязка?
Роман вытер воду с подбородка.
— Что еще, птичка?
— Мистер Монтана, — вмешалась Теодосия, подходя к клетке и приготовившись накрыть ее — салфеткой, — он не слышал ничего, что могло бы вас заинтересовать. И даже если бы и слышал, то не ответит только потому, что вы этого хотите. Он не разговаривает, а только повторяет.
Роман вырвал салфетку из ее руки.
— Повтори что-нибудь еще, птичка. Давай, пообезьянничай.
На секунду Иоанн Креститель распушил перья хвоста.
— Давай, пообезьянничай, — сказал он, моргнув своими черными глазами-бусинами. — Вас ведь не беспокоит, что я в своей жизни знал нескольких размалеванных дамочек, не так ли?
— Нет, это меня ничуть не беспокоит, — ответил Роман и усмехнулся. — Каждому существу мужского пола, даже и в перьях, время от времени требуется немного пораспутничать.
— Мистер Монтана! — воскликнула Теодосия. — Если вы не возражаете…
— Мистер Монтана, — передразнил Иоанн Креститель. — Видите ли, мисс Уорт, я имею несчастье страдать импотенцией.
— Ага! — закричал Роман и, откинув назад голову, расхохотался. — Так и знал! Старик не способен! Ведь пытался сказать вам, но вы…