— А иногда просто преддверие зимы, — Белянка посмотрела на огромные пологие холмы, покрытые вереском, который вторил столь непостоянному ветру.
Беля долго молчала, вглядываясь в темнеющий горизонт. Сизая степь, сизое небо, сизый вереск — все сливалось, образуя единый сизый мир, столь непривычный для нее, жительницы Леса. Она чувствовала себя практически обнаженной, лишившись надежной защиты деревьев. Но одновременно с этим девушка понимала, что ее ждет что-то новое, неизведанное, непонятное, что-то, чего она никогда раньше не видела и не знала. У нее впереди была целая жизнь! И эта жизнь скрывалась где-то там, за сизым маревом. Конечно, груз на ее сердце никуда не делся, он просто там прижился, просто и навсегда. Такое не забывается, но жизнь не знает таких понятий как трудно и плохо, как грусть и тоска, она заставляет идти вперед, стирая ноги, не спрашивая, что на душе.
… Влажный запах вечера окутывает сознание, делая все густовато-вязким, но при этом до странности четким и понятным. А еще он обнажает усталость. Пустые открытые пространства степей давят. Давят своей бесконечностью. Ветер высушивает непривычную к нему кожу. Родной дом остался так далеко, что о нем все уже успели позабыть. Их мало. И они идут куда-то вперед. Без цели плутая в бескрайних просторах. Сердце маленькой девчушки колотится сильно в этой вечерней прохладе. Ей страшно и любопытно. Конечно, она устала, как и все ее попутчики. Но она чувствует в этом ветре радостный смех. Она видит за горизонтом их будущий дом. Все правильно, что они так долго идут. Они идут туда, где должны быть. Они идут Домой. Вот повозки распряжены, а лошади — эти странные животные, которых приручили совсем недавно, — разбрелись погулять. Вот женщины разводят костер из сухой травы и одеревеневших стеблей кустарников. Костер прогорает быстро и почти не дает жара. Но здесь совсем нет деревьев.
Тихое спокойствие вечера разрывает женский возглас:
— Малышка! Где ты? Малышка!
Это мама. Она ищет и зовет маленькую девчушку. Сейчас она прижмет ее к себе двумя теплыми руками и отведет к костру, где все собираются на ужин. А завтра повозки вновь отправятся в путь…
Неожиданно на ее плечи опустилось что-то мягкое и теплое — она обернулась и поняла, что Стел снял с себя дорожный плащ и накинул на нее. Ощущение того, что она маленькая девочка, которую зовет мама к костру, пропало. Будто и не было. Но до того оно было реальным, что даже сложно вот так сразу вернуться к этому вечеру, к этому костру, к этой жизни… Стел укутал ее плащом?..