Осторожно ощупываю темноту вокруг себя. Ничего. Немного подождав, не возникнет ли откуда-нибудь хоть шепот, хоть лучик света, начинаю обводить рукой более широкий полукруг. Почти в тот же момент пальцы натыкаются на что-то мягкое и теплое, точнее определить я не успел.
Острая боль впилась в пальцы, отбросив меня на пару шагов назад. Только чудом мне удалось удержаться на ногах, но еще минуту стою, покачиваясь и успокаивая мечущиеся в голове разноцветные молнии.
А придя в себя, понимаю: хочешь не хочешь, а нужно сделать так, чтобы стало светло. Хоть чуть-чуть. В одном из моих амулетов спрятана на всякий случай пара светлячков. Не очень мощных, но зато двигающихся следом за амулетом и, следовательно, за мной. Чтобы их выпустить, нужно всего-то отломить острые лучики.
Пытаюсь нащупать висящие на груди амулеты, и они немедля впиваются в незащищенную кожу рук роем разъяренных ос. Зашипев, отдергиваю руку и с минуту обиженно дую на пальцы. Что-то здесь не так, и очень нехорошие подозрения настойчиво подсказывают мне крамольную мысль, что именно. А я так же настойчиво отталкиваю ее прочь, потому что, если она верна, то это означает, что все мы влипли. И не просто влипли, а влипли по-крупному.
Ладно, раз с амулетами разобраться не получается, пойдем другим путем. Но вначале лучше вернуться на то место, где я был до этого. Богатое воображение услужливо рисует жуткую картинку: вот меня отбросило назад, и я оказался на самом краю бездонной пропасти… или в сантиметре от какой-нибудь особенно жестокой ловушки. И вместо того, чтобы вернуться в безопасное место, стою себе и спокойно рассуждаю. Чтобы успокоить свою паранойю, делаю шаг вперед и… никуда не иду. Моя нога отрывается от пола с таким трудом, словно я завяз в растопленной смоле.
Паника мгновенно вспыхивает в душе, и мне приходится мысленно рявкнуть в свой адрес несколько забористых орочьих ругательств. Чтобы привести себя в чувство. Паника до добра никого еще не довела. Итак, что тут происходит? Вот только что меня отбросило сюда, и я хорошо почувствовал, как мои пятки ударились обо что-то твердое. А теперь я едва могу поднять от пола ногу. А может… это уже и есть ловушка? И меня в нее медленно, но верно засасывает?
Желание бежать, спасаться вскипает в груди неодолимой волной, захлестывает разум, подавляет силу воли и убивает осторожность. Я отчаянно дергаю ноги, пытаясь оторвать их от проклятой смолы, и это мне кое-как удается, но продвинуть ногу больше чем на несколько сантиметров за один шажок я не сумел. При этом едва не свалился на пол, и только ужас, охвативший меня при мысли, что я могу прилипнуть и руками, помог удержаться в вертикальном положении.