О, джедай вглядывается в толпу. Он может чувствовать меня.
Я затерялся в толпе покупателей и зевак. Это очень странно — и даже оскорбительно — видеть, как все на Корусканте занимаются своими делами, будто это не мы второй год ведем жестокую войну. Конечно же, ведь ее ведут не они. Это чья–то чужая война, во всех смыслах — где сражаются в других мирах, где сражаются другие существа, сражаются люди, которые не являются гражданами Корусканта. Клон–солдаты не имеют никакого гражданства. У них нет законных прав. Они — вещи. Движимое имущество. Военное снаряжение.
Стоять в стороне и допускать, чтобы такое происходило нельзя никому, а тем более — джедаям.
Сейчас я всего в нескольких метрах от этого джедая. Он так серьезен, так сосредоточен. Да, всего несколько месяцев назад таким был и я.
Прохожая бросает взгляд в его сторону, и я чувствую ее беспокойство. Когда я ходил по городу в своей мантии, я думал что остальные смотрят на меня, как на того, кто здесь чтобы помогать им. Теперь я знаю иное; пожалуй, они видят кого–то, кому они не верят, обладающего силами, которых они не понимают, кого–то, кто избран не ими, но все же вершит их судьбы из–за кулис.
Если бы они знали о том, насколько я могу влиять на их мысли — они бы бежали от меня.
Джедай подходит ближе, но я все еще не могу узнать его. Он смотрит в Т–образную прорезь моего шлема так, будто я схватил его. Проходя мимо, я чувствую его замешательство — нет, не просто замешательство: страх. Мандалорианин, владеющий Силой — это должно быть в списке его ночных кошмаров.
Было время, когда это было и моим кошмаром. Забавно.
Потом я чувствую, как он оборачивается. Я чувствую, как он пробивается назад, ко мне, сквозь толпу, сгорая от любопытства. Прежде чем он протягивает руку, чтобы коснуться моего плеча — я отдаю ему должное уже за то, что он попытался — я разворачиваюсь к нему, лицом к лицу.
Он вздрагивает. То, что он видит, не совпадает с тем, что он чувствует.
— Кто вы?
— Человек, который подвел итоги. — говорю я. — А как насчет тебя?
— Вы генерал Джусик…
Это настолько очевидно? Для джедаев — да. Я привык быть Барданом Джусиком. Все в Ордене Джедай знают, что я, в конце концов, покинул его ряды. Я знаю лишь такой образ действий; полностью, каждой клеткой своего существа, отдаваться своему образу жизни — сначала жизни джедая, потом жизни мандалорианина. Мой Учитель–Джедай не готовил меня к двойной жизни.
— Уже нет. — отвечаю я, наконец.
— Ты покинул нас, в разгар войны — войны, на которой мы должны сражаться.
— Он недоумевает, возмущен… и испуган. — Как ты мог так предать нас?