За ее словами последовала тишина, затем Алек рассмеялся.
— Это точно. Без его участия не обходилась ни одна детская шалость.
Повернувшись к нему лицом, Кэсси возмущенно ответила:
— Он был хорошим мальчиком, Алек.
Пожилой мужчина опустил глаза.
— Да, Кэсси. Я согласен, Сол тоже был хорошим.
Кэсси не верила своим ушам.
— Он тоже заслужил праздник.
— Да, — ответил Алек, — заслужил.
— И он не заслужил, чтобы его избивали, как ты делал раньше.
— Черт побери, Кэсси, — процедил он сквозь зубы, — оставь это. Я думал, мы хотим создать праздничное настроение. Только…
— Что — только?
Она подняла бровь. При этом ее пухлая нижняя губа чуть оттопырилась, и Сол сглотнул.
— Просто не лезь не в свое дело.
Ее глаза яростно засверкали.
— Я часто голодала, потому что другие «не лезли не в свое дело», как ты выражаешься. С тех пор я поклялась себе, что никогда не буду держаться в стороне от подобного.
Разве с этим можно было спорить?
— Она права, парень, — пробормотал Алек, сердито посмотрев на Кэсси. — Ты умеешь заставить человека почувствовать себя ничтожнейшим из ничтожеств, Кэсси Кэмпбелл.
— Паркер, — поправила его она.
Алек засмеялся.
— Ты никогда не будешь Паркер. Паркеры не суют нос в чужие дела.
— Они замечательные люди, а тебе не было бы стыдно, будь твоя совесть чиста, — бросила она в ответ.
Сол не выдержал и рассмеялся.
— Уступи сейчас, — посоветовал он Алеку. — Такую, как она, тебе не переспорить. — Он сомневался, что это вообще возможно.
Закатив глаза, она швырнула ему мишуру.
— Займись делом.
— Она права, парень, мне не следовало тебя пороть.
У Сола вытянулось лицо. Почувствовав себя ужасно неловко, он замер на месте с мишурой в руках. Ему не хотелось начинать этот разговор. Ни сейчас, ни когда-либо.
— Прости меня, — сказал Алек.
Сол как ни в чем не бывало продолжил вешать мишуру.
— Я и не жду, что ты меня простишь, но признаю, что был не прав.
Стиснув зубы, Сол начал расправлять мишуру на ветках.
— Я хочу, чтобы ты знал, как я сожалею. Как бы мне хотелось вернуть время и все исправить…
Руки Сола замерли. Он не сомневался в искренности слов Алека. В комнате воцарилась тишина. Он чувствовал на себе взгляд Кэсси, но не знал, какой ответ она хочет от него услышать.
Она легонько ударила его по ноге.
— Ой, прости.
Ее брови насмешливо взметнулись вверх. Фиалковые глаза были полны сочувствия, веселья и нежности, и это его успокоило. Он обнаружил, что улыбается.
Кэсси улыбнулась в ответ.
— Думаю, нужно было сказать что-нибудь важное. Ваше здоровье! — Она чокнулась с обоими мужчинами.
Немного помедлив, Сол чокнулся с Алеком.