— Если это так, странно, что они выбрали на эту роль джинсея. Он привлекает к себе слишком много внимания.
— О Тибальде говорите? — улыбнулся им севший за их столик молодой преподаватель с бритой головой, покрытой красноватыми пятнами.
— Так точно, — машинально ответила Валери.
— Никаких «так точно», — замахал он руками. — Ты ведь не в институте подготовки сейджинов.
На его подносе стояли протеиновый суп и блюдо дня, настоящая жареная картошка, которую он принялся медленно жевать.
— Так вот, возвращаясь к Тибальду: не стоит судить сгоряча. Взгляните на то, что он — джинсей, с другой стороны, подумайте, какая у него должна быть подготовка, если он смог добраться до таких высот.
— Но… джинсей… официально наш руководитель…
— И мой тоже. И поверьте, вы очень скоро будете этим довольны. Знаете, почему его не было видно все это время, до сегодняшней лекции? Едва прибыв в ВИЦ, он заперся в своей комнате и стал читать личные дела всех студентов и преподавателей. Наши исследования, наши интересы, все. Спорю, что он уже всех нас знает по именам.
— Но здесь почти пятьсот человек! Это невозможно! — воскликнул Жоэль.
— Вот увидите, — улыбнулся преподаватель.
ВИЦ был построен на группе островов разных размеров, которые соединялись между собой крытыми переходами.
Валери летела по одному из таких длинных коридоров на электрическом самокате, выруливая на полосу, которая и ее комнату.
«Моя собственная комната! Если я захочу, могу закрыть дверь на ключ и заниматься своими делами! И мне никто не помешает!»
Приятные мысли прервала внезапно возникшая перед ней девушка. Это была прислужница джинсей примерно ее возраста, с резкими чертами лица и волосами, собранными в густую косу, наполовину спрятанную под чепцом. Она явно с трудом тащила огромную металлическую тележку, доверху наполненную мешками с отходами, направляясь в главный приемный пункт по переработке мусора.
Валери едва успела свернуть вбок, чтобы не задеть ее, и резко затормозила, оставив на земле двойную полосу от черной резины.
— Осторожнее! — закричала она девушке. — Жить надоело?
Прислужница уставилась прямо в лицо Валери, вместо того чтобы опустить глаза, как полагалось джинсеям. Стройное тело, грудь, чуть распиравшая форму джинсея… Девушку можно было бы назвать красивой, если бы не эти ее густые черные волосы и не выбритые брови.
Валери сошла с самоката, но держалась на должной дистанции: от джинсеев воняло, а она не переносила неприятные запахи.
— Я не слышала извинений, — сказала она сурово.
— Наверное, потому, что я не извинялась, — спокойно отпарировала девушка.