Кимор улыбался. У него явно были для нее плохие новости. Не могли же они уволить ее! Лили чувствовала себя потерянной и немного отупевшей. Сколько времени она не приходила в себя? Довольно много, если они успели доставить ее на базу и провести дезинфекцию. А Марк, о господи! Марк был мертв!
— Тем не менее, — спокойно продолжал Кимор, — научный комитет единогласно признал, что вы не справились с порученной вам работой. Вам мешают чрезмерная эмоциональность, отсутствие практичности и неспособность адекватно реагировать на непредвиденные обстоятельства… случай с О'Коннором лишний раз это доказывает.
Лили не верила своим ушам.
— Хотите сказать, что вы меня увольняете?
— Я бы не стал называть это такими словами. Ньюман полагает, что вы, коллега, еще сможете быть полезны науке, работая над другим проектом. Он уже подыскал вам подходящий: в Германии, в Шварцвальде. У тамошних деревьев, говорят, наблюдаются какие-то странные мутации. Может быть, среди них вы сможете проявить все свои познания как экологиня.
— Эколог, а не экологиня! — выйдя из себя, закричала Лили.
Ее отправляли изучать деревья, когда у нее под рукой была какая-то новая смертельная мутация. А что, если «мутация Джек» возникала под воздействием энергии АЛЬФА-12? Утверждать что-либо с точностью пока рано, но гипотеза вполне правдоподобная. Разумеется, говори и. об этом с Кимором она не могла: это было бы предательством по отношению к Леонарду, который поделился с ней своим открытием.
Лили встала и, стараясь не дрожать, быстро надела одежду, лежавшую в ногах кровати.
— Вы не сделаете этого. — Она смотрела на Кимора испепеляющим взглядом. — И потом, вы не боитесь, что я могу рассказать, чем вы тут занимаетесь? Сначала вы курам на смех обставляете меня военными, а теперь просто так отпускаете?
Кимор перестал обращаться к ней на «вы» и заговорил усталым голосом:
— Не думай, что ты — большая шишка, Лили. Твоя и академическая репутация сильно скомпрометирована. Мнение твоих коллег здесь на базе негативно, твоя эмоциональность…
Лили тут же все поняла: эмоциональность. Вот на что упирал Кимор.
— Если я заговорю, вы объявите меня сумасшедшей. Таков ваш план, да?
— Нет, нет, нет. Ты не заговоришь, потому что ты ничегошеньки не знаешь, потому что у тебя нет ни доказательств, ни даже каких-либо предположений. Ты отправишься в Шварцвальд и будешь делать то, что тебе скажет Ньюман. И, кстати, будет лучше, если ты попытаешься доказать, что ты какой-никакой, а все же ученый. Иначе тебе придется подыскать другую работу.
Кимор встал и направился к двери.