Оставшись на площадке, Дужкин хотел было пнуть дверь ногой и проорать какое-нибудь оскорбление, но вовремя одумался и медленно спустился на улицу. В таком плачевном состоянии он не в силах был даже негодовать. Саша лишь понял, что больше никогда не вернется к профессору и сразу ощутил затылком ледяное дыхание одиночества, какое посещает человека на чужбине в минуты душевной слабости. Чужой город начинал давить на Дужкина со всех сторон теми нелепыми сюрпризами, которые он уже получил. О предстоящих же ему страшно было подумать.
В метре от Саши на булыжную мостовую упал молоток. Вздрогнув, Дужкин удивленно посмотрел наверх. Профессор стоял у окна, брезгливо наблюдал за ним и делал вид, что ничего не произошло.
— А если бы попал? — перейдя на «ты», угрожающе спросил Саша. Он мысленно уже распрощался с хозяином дома, терять ему было нечего, а значит, ни о какой вежливости не могло идти и речи.
— Не «попал», а «попали», — крикнул профессор, высунувшись из окна, а затем более миролюбиво добавил: — Ладно, поднимите молоток и приходите. Я разрядился. Но если такое еще хоть раз повторится, будьте уверены, обязательно попаду.
Чего-чего, а такой развязки Дужкин не ожидал. Впервые в жизни он оказался перед проблемой выбора: признать себя виновным, а взамен получить крышу над головой, или разобидеться, позволить себе удовольствие наговорить этому чудаку гадостей и уйти в неизвестность. Решение пришло через больную голову и отвратительное самочувствие — Саша сдался.
Еще раз поднявшись на второй этаж, Дужкин вошел в квартиру. При этом вид у него был, как у побитой собаки.
В комнате за столом сидели и пили чай уже известный ему хозяин гостиницы и красивая статная дама лет сорока. При появлении Саши она даже не взглянула на него, и в этом ракурсе удивительно была похожа на карточную трефовую даму.
Увидев владельца гостиницы, Дужкин во второй раз за сегодняшнее утро густо покраснел и от волнения принялся постукивать молотком по ладони.
— Бросьте вы этот молоток, — дружелюбно сказал хозяин гостиницы. — Я никогда не расстаюсь со своим кольтом. Мы здесь в гостях. Честное слово, мне неудобно убивать вас в доме моего хорошего друга. Садитесь лучше пить чай.
— Между прочим, здороваться надо, — напомнил профессор и, подойдя к Саше, отобрал у него молоток.
— Здравствуйте, — буркнул Дужкин.
— Вот так-то лучше, — обрадовался владелец гостиницы. — Теперь пора и познакомиться. Я — Базиль. Можете так меня и звать, я не возражаю. А ваше имя мне известно.
— Подойди к госпоже Розалии, — прошипел профессор. Он ткнул Сашу кулаком в бок и отвратительным слащавым голосом обратился к даме: — Это мой иностранный гость Александр Дужкин. — Затем подтолкнул Сашу к невозмутимо сидящей гостье и легонько надавил ему ладонью на затылок. Получилось что-то вроде поклона. При этом Розалия равнодушно посмотрела на Дужкина и неожиданно красивым низким голосом констатировала: