— Может, она задержалась на работе?
— Нет. Я звонил.
«Ха, — думаю я, — ха!»
Наконец Лео открывает решетчатую дверь, впуская меня в дом.
— Сегодня она должна была прийти пораньше. Мы собрались за покупками. (И это говорит мальчик, который взвивается при одной мысли, что его увидят в магазине с матерью!) Ну, я позвонил к ней на работу, а она уже ушла. Еще в пять.
А сейчас почти восемь. Каким образом вдруг стало так поздно?
Лео кричит на меня:
— Где ты был?
— Совещание затянулось, — лгу я. Неубедительно. Но тут меня взбодряет выброс адреналина в кровь, и я соображаю, где может быть Полина.
— Кому ты звонишь? — спрашивает Лео.
— Тете Бекки.
— Ты думаешь, она у нее?
Нет, не думаю. Однако говорю:
— Не исключено. Уверен, так оно и есть.
— Ну, будем надеяться.
Бекки снимает трубку после первого же гудка, и я спрашиваю напрямик:
— Ты знаешь, где она?
В обычные вечера голос у нее чуть более низкий, чем у Полины. Но сейчас он почти басист и слегка напряжен — не сердитый, как ей хотелось бы, а испуганный. Она спрашивает:
— Росс? — потому что я забыл представиться. Потом всхлипывает и говорит: — Да, я знаю, где она. Так уж получилось.
Я выжидаю секунду, потом спрашиваю:
— У тебя?
Невестка отвечает:
— Была. — Затем, прежде чем мы успеем забыть, кто здесь главный, добавляет: — Да, кстати, они обнаружили затвердение. Но вроде бы его пока еще не поздно удалить.
Я не сразу соображаю, о чем, собственно, разговор. Потом меня охватывает искреннее облегчение, и я говорю:
— Что же, хорошо. Просто замечательно.
— Спасибо. — Бекки хлюпает носом, потом говорит: — Мне не велено говорить тебе, куда она отправилась… Росс? Ты слушаешь?
— Тебе не велено говорить мне. Угу. Это я понял.
— Позвонили. Ей. И она ушла около часа назад.
— И ты не можешь мне сказать, куда она пошла?
— Я обещала.
— Очень мило с твоей стороны. Так скажи, куда?
— Не могу, Росс.
— Тогда вообще о чем речь?
— А о том, — шипит Бекки в трубку, — что ты спросишь себя: «Куда моя жена могла пойти, чтобы это меня довело?» И тогда поймешь, куда. И мы сможем повесить трубки. Тебя устраивает?
Вдоль бульвара особняки побольше. И пошикарнее. И у некоторых соседей Джоэла газоны тянутся словно на мили, пока доберешься до дверей, массивных, будто во дворце. Но нашему Джоэлу присуща эдакая подкупающая простота. Его домик в тридцать комнат — всего-то! — стоит совсем близко к улице и сложен из простого кирпича, а крыша шиферная) заурядная до трущобности. В городе все до единого знают его адрес. Все до единого хотя бы раз проезжали мимо. Если не считать нескольких скрытых камер — никакого намека на настоящее обеспечение безопасности. Прямо-таки верится, что можно свернуть на дугу подъездной дороги Джоэла, позвонить в дверь… а ее откроет сам хозяин дома в любимом заношенном халате и с двухдневной щетиной на лице…