Не все семьи похожи на твою… Эта рана не закрылась, все еще кровоточит. Алекси было больно за нее.
— Так вот в чем дело — ты все еще не исцелилась от детских проблем. И прячешь боль под бравой улыбочкой.
Алекси хотел обнять ее. Но Джессика явно не искала сочувствия:
— А теперь твой черед рассказать мне про Виллоу.
— Это должна была сказать тебе она сама.
— Я не люблю, чтобы меня водили за нос. Если бы мы с Виллоу не были близкими друзьями, я бы серьезно разозлилась. Она думает, что я сама нуждаюсь в защите.
— В этом она права.
Как бы ни мучила его оскорбленная гордость, Алекси не забывал про Ховарда и про то, как он глядел на Джессику. Он может причинить ей вред. Надо, чтобы она была рядом с ним, тогда он будет знать, что она в безопасности.
Надо бросить ей очередной вызов.
— Странно, что ты еще здесь. Не думал, что ты унизишь себя, оставаясь в этом доме, со мной. Он не совсем то, что роскошные комнаты в «Амоте». Бывает, что приходится работать. И это физическая работа, недостаточно вызвать секретаршу…
Джессика сердито сдвинула брови.
— По-твоему, я не работаю? Или делаю это не каждый день? И не в состоянии работать физически? Послушайте, мистер Степанов: всякий шаг в моей жизни давался мне с боем. И уж как работать, я знаю.
— Вы повышаете голос, миссис Стерлинг. Я всего только объясняю, что мне здесь нужна помощь, и, раз уж вы думаете, что я мог бы работать для принадлежащего вам заведения, может, и сами пожелаете для меня поработать.
— Я веду дела корпорации. Это связано с серьезными обязательствами. Ты просишь очень многого, Алекси. А не рано?
— Нет, — сухо ответил он. — Не рано. Думаю, ты сбежишь. Пожалуй, то, что происходит между нами, слишком реально для вас, миссис Стерлинг.
Да, он хотел ее, но не только; он был уверен, что Ховард не отступится, не отпустит ее, особенно к «безденежному ковбою».
В чем-то Ховард и прав. Джессика стоит борьбы. Даже если борьба происходит в ее собственной душе.
Обернув шелковистую прядку вокруг пальца, Алекси слегка потянул ее.
— Не выдержишь. Твое раздражение будет выползать изо всех дыр этого разваленного дома. Мы оба далеко не лапочки и вполне можем повздорить. Я опытный строитель, ты — нет, значит, мне придется командовать тобой, быть твоим начальников, тебе же это не понравится?
Она провела ногтем по его плечу — женственный, соблазняющий жест.
— Чего ты добиваешься, Степанов?
— Тебя, — коротко ответил он и, подхватив ее на руки, отнес на кровать. Затем лег рядом, лицом к ней. Он наслаждался ее возбуждением, тем, как она мгновенно среагировала на него — так же, как он всегда реагировал на нее. — Ты уедешь. У тебя не получится…