Начали собираться недовольные. Взрыва негодования ждали на сороковой день, день поминовения как в Иране — но взорвалось намного раньше…
Подполковник Роберт Джереми не жил в том месте, где базировался отряд специального назначения йеменских вооруженных сил, он жил в городе, в снятой в центре небольшой квартире, в доме, который строили то ли русские, то ли китайцы. Он водил машину — старый белый внедорожник Мицубиши — Паджеро, который спецназовцы позаимствовали в горах во время одной из операций (вероятно, угнали из Саудовской Аравии и перегнали через границу) — а он выкупил за пять тысяч американских долларов. Подполковник был опытен, предельно насторожен, никогда не расставался с оружием, в доме у него хранился автомат Калашникова и гранаты. Вероятно, заинтересованные лица это знали, но убить его было необходимо, потому что он был одним из немногих людей в городе, которые могли реально возглавить войска и вести их к победе.
В этот день — был десятый день новой власти в Йемене — он только пришел домой, привычно проверившись, оставил машину внизу, под окнами, поднялся к себе в квартиру (второй этаж, если что, то можно и в окно) и уже собирался готовить себе скромный холостяцкий ужин — как вдруг зазвонил телефон. Не сотовый — стационарный, здесь они все еще были.
Подполковник прошел к аппарату (старый, советский, с дисковым номеронабирателем, хоть в музей сдавай), поднял трубку.
— Сэр, это Газиз.
Газиз был заместителем полковника Тарика, родом он был из провинции Абьян, достаточно мятежной, из которой происходил родом нынешний президент.
— Слушаю тебя, Газиз.
— Сэр, вы не могли бы сейчас приехать в расположение? У нас чрезвычайное происшествие.
Вот как…
— Что произошло?
— Один из солдат, заступивший в караул, пошел с автоматом в казарму и застрелил насмерть троих солдат, сэр.
Трое! Не двое, не четверо — а именно трое.
Все они были опытными людьми — и в самом начале совместной работы договорились о сигналах опасности. Число три, произнесенное в любом контексте — означало сигнал опасности. Сейчас это означало, что Газиз говорит под дулом пистолета.
— Я выезжаю немедленно, Газиз. Скоро буду.
Положив трубку, подполковник прошел в небольшую, бедную обстановкой комнату, раскрыл большой картонный короб, который он использовал вместо шкафа как хранилище для одежды — и извлек из под аккуратно сложенных вещей большой пакет из черного, плотного полиэтилена. Пакет увесисто звякнул, когда подполковник положил его на пол — там был автомат АКМС русского производства, который он купил на базаре сразу же после приезда, шесть стальных магазинов к нему и пачки с патронами — патроны он заказал по Интернету, русские Wolf, тому, что продают на местных базарах лучше не доверять. Еще там были гранаты, тоже русские, купленные на базаре — шесть гранат РГД-5, корпуса которых были обмотаны синей изолентой — на всякий случай. Сев по-турецки — этому он научился в Афганистане — подполковник принялся набивать магазины.