- Ты хочешь сказать, что люди грабят частные дома?
- Во всем городе.
- Но твоя-то квартира не должна входить в их число. У тебя нет серебра, нет мехов, нет ничего такого, что можно было бы украсть.
- Их не интересуют украшения. Их интересует еда. Люди голодны, потому что боятся ходить на рынок, так как если они пойдут, то сразу получается скопление народу, и за ними тут же являются Глаза. Таким образом, чтобы добыть еду, они грабят частные дома. Вот ваш, например, тоже является хорошей мишенью. У вас большой холодильник. И у вас полно продуктов.
- Послушай, ты это серьезно говоришь, что застрелишь человека, который придет украсть кусок мяса? Убьешь его за небольшой кусок мяса?
- А что же мне еще остается делать?
- Отдать ему, конечно.
- Значит, ты опустошишь холодильник из-за каждого, кто появится у тебя на пороге? - Она приняла скептический вид.
- Да, опустошу. Я не буду стрелять в него. Я поговорю с ним и...
- Ты не понимаешь. Эти люди не воспринимают разумных слов. С ними не о чем говорить. Они ходят вооруженными, как же с ними поддерживать разговор. Линк, они пугают меня до смерти. В мою квартиру пока не вламывались, но они уже побывали везде по соседству. Ты выглядываешь в окно и видишь своих соседей, людей, которых знаешь много лет, и при этом начинаешь думать, который из них? Который из них вломится к тебе на кухню, чтобы украсть то небольшое количество еды, что у тебя есть, и пристрелит, если ты не отдашь ее добровольно? Мир сошел с ума, и нигде нет безопасного места.
Да, Келли изменилась. Из ее взгляда исчезла уверенность, поза войн "не смей ко мне прикасаться" сменилась на более мягкое, более уступчивое выражение. С такой Келли он чувствовал себя в большей степени мужчиной и в меньшей степени самым доступным лакеем.
Ее рука потянулась, чтобы обнять его, это объятие шло скорее от отчаянья, но оно было ужасно желанным. Она склонялась к нему, не к Весу.
- Я так верю в тебя. Ты сильный человек... надежный. Ты, ведь, присмотришь за мной хоть немножко?
- Мне казалось, что именно этим я и занимался.
- Нет, не занимался. Ты не звонил мне, ни разу даже не проверил, а жива ли я еще.
- Я просто был уверен, что с тобою все в порядке. Иначе я бы все время находился у твоего порога. И тебе это известно.
- Ой ли? - Ее лицо приблизилось и стало нежным.
Настало его время, и он начал было этим пользоваться, но тут же отыграл назад. Она предлагала утешение, в котором отказывала ранее, но сейчас он чувствовал себя слишком на взводе, чтобы принять его.
- А разве Вес не звонил тебе? - спросил он, разрушая те новые отношения, которые она строила.