– Хотя я и не совсем понимаю, зачем это надо сделать, но раз ты так хочешь, будь по-твоему, – смирился Стессель и направился к двери.
– Прикажи Познанскому арестовать лодочника, якобы за утерю секретных бумаг, и обвини его в том, что он их передал японцам.
– Так его за это надо будет повесить? – удивился генерал.
– Одним человеком больше или меньше – все равно, но мы избавимся от нежелательного свидетеля.
– Так бы ты мне сразу и сказала, что лодочника надо вздернуть.
– Когда ты, Анатоль, поумнеешь? – сокрушенно вздохнула генеральша.
Генерал решительными шагами направился к себе в кабинет.
Лодочник был в тот же вечер арестован и, по приговору военно-полевого суда, повешен как японский шпион.
Рейс заверил генерала в своей скромности, и Стессель несколько успокоился Полученное от моряков сообщение о выходе эскадры завтра в море окончательно вернуло начальнику укрепленного района утраченное было им душевное равновесие. А Вера Алексеевна включила в свой поминальный список новопреставленного раба божьего «имя же его ты, господи, веси».
Было еще совсем темно, когда суда эскадры поодиночке начали вытягиваться на внешний рейд. Сперва вышел караван тральщиков, за ним тронулись крейсера «Ночик»и миноносцы, позже вышли крейсера «Диана», «Аскольд»и броненосцы «Севастополь», «Полтава», «Цесаревич», «Пересвет», «Победа»и «Ретвизан». В хвосте шли крейсера «Баян»и «Паллада». К восьми часам утра выход судов, продолжавшийся больше четырех часов, был закончен, и только около полудня эскадра двинулась с внешнего рейда в море. На правом траверзе ее, равняясь по головному броненосцу, шел отряд из семи миноносцев и двух минных крейсеров.
Видимость все время была отличная, море оставалось совершенно спокойным. Японцы маячили на горизонте, не решаясь подойти к эскадре.
Лейтенант Акинфиев находился рядом с Эссеном на переднем мостике броненосца «Севастополь»и в бинокль наблюдал за происходящим в море.
Около шести часов вечера, уже перед закатом солнца, на горизонте появился японский флот, шедший на пересечение русской эскадре. На всех судах пробили боевую тревогу, подняли стеньговые флаги и, приготовившись к бою, пошли на сближение с неприятелем.
Тихоходный «Севастополь» едва поспевал за идущим впереди «Пересветом». Эссен нервничал, ругался и требовал от механиков увеличения числа оборотов.
– Не броненосец, а старая калоша, – ворчал он. – Андрей Михайлович, я попрошу вас следить за сигналами адмирала, – обернулся он к Акинфиеву.
– Есть следить за сигналами адмирала, – вытянулся лейтенант. – Разрешите отправиться на фок-марс, так как отсюда за дымом сигналы плохо видны.