Последующими выстрелами было подбито несколько орудий, прислуга которых почти вся погибла. Непрерывно следующими один за другим попаданиями вражеских снарядов были произведены большие опустошения на палубе, сбито четыре шестидюймовых, пять семидесятимиллиметровых и шесть мелких орудий. Осколками разорвавшегося у фок-мачты снаряда были ранены стоявшие рядом с Рудневым штаб-горнист и барабанщик, но оба остались в строю.
Рулевой Снигирев, будучи ранен в спину, скрыл свою рану, до конца боя оставаясь на своем месте. Ординарец Руднева, квартирмейстер Чибисов, получив ранение в обе руки, не ушел на перевязку и заявил, что не оставит своего командира до своей смерти. Перечисление этих подвигов можно преумножить до бесконечности, так как охваченные боевым энтузиазмом матросы не щадили своих жизней, глядя на геройское поведение своего бесстрашного командира.
После разрыва одного из крупных снарядов около командирской рубки по крейсеру распространился слух, что Руднев убит. Это вызвало некоторое замешательство среди матросов Узнав об этом, Руднев, невзирая на сильнейший обстрел и ежеминутно рвущиеся снаряды, вышел на мостик, откуда его могли видеть матросы, находящиеся на палубе, и обратился к ним с призывом:
– Помни, ребята, мы русские моряки и смерти никогда не боялись! Не посрамим же русского флага и чести флота российского, – кричал он в мегафон, стараясь быть услышанным возможно большим числом матросов
Увидев своего командира, хотя и раненого, но оставшегося на боевом посту, матросы закричали «ура»и с удвоенной энергией продолжали вести бой.
– Усильте огонь до предела и сосредоточьте его на «Асаме», – приказал Руднев полуоглохшему от грохота стрельбы и беспрерывных разрывов снарядов старшему артиллерийскому офицеру.
Электрическое управление огнем было давно разрушено, и он, пренебрегая опасностью, лично обходил пушки, указывая цели.
– Не задерживайте огня, Алеша, – крикнул он Ляшенко, стараясь перекричать грохот боя. – Весь огонь по «Асаме». – И офицер скрылся в дыму.
Смолкнувшие на минуту пушки снова начали стрелять.
«Варяг» почти прорвался в море, японские суда находились уже у него на правом траверзе. Еще несколько минут, и русский крейсер ускользнет из подстроенной ему ловушки.
– Прибавить оборотов до предельного, – приказал Руднев в машинный телеграф.
Из-за дыма далеко сзади мелькнул «Кореец». На нем не было видно никаких повреждений, и он вел медленный огонь из своих восьмидюймовок.
– Поднять сигнал «Корейцу» не отставать и усилить огонь до предельного, – решительно приказал Руднев.