По этой же причине группе хотелось, чтобы неизбежный битл-фильм стал чем-то большим, чем просто повтор избитого мюзикла а-ля Фрэнки Авален, Клифф Ричард или даже Элвис Пресли. Они наняли первоклассного режиссера (Ричарда Лестера) и сценариста (ливерпульца Элуна Оуэна) — и прекрасно справились с тем, что оказалось сатирическим «днем из жизни» Потрясной Четверки.
Премьера «A Hard Day's Night» («Вечер трудного дня») 6 июля в Лондоне, в присутствии принцессы Маргарет и визжащих фанов, до отказа заполнивших Пикадилли-сёкус, через четыре дня повторилась в торжественной обстановке в Ливерпуле; перед этим, специально в честь БИТЛЗ, был устроен обед не кем иным, как самим нашим лорд-мэром.
В тот день весь бизнес Мерсисайда приостановился, так как магазины и оффисы были закрыты ввиду триумфального возвращения «наших БИТЛЗ» домой. К тому времени, когда их самолет коснулся земли в аэропорту «Спик», каждый метр 7-мильного шоссе к Ливерпульской ратуше был плотно забит встречающими. Когда я занял свое место в толпе возле кафе «Старуха», где я все еще работал, для меня стало настоящим открытием то, что все они так страстно любят БИТЛЗ. Можно было подумать, что они ждут церемонии коронации Королевы, а не возвращения какой-то рок-н-ролльной группы: налицо были люди всех поколений, а некоторые пожилые горожане даже сжимали в руках небольшие флажки «Юнион Джек»!
Окруженный эскортом полицейских мотоциклов, лимузин БИТЛЗ вызвал безумные размахивания флагами, крики, визги и приветствия, причем от консервативно одетых бизнесменов и старушек — не меньше, чем от «скримэйджеров» (screamagers — образовано от teenagers — «подростки», заменой «teen» на «scream» — «визг» — прим. пер.).
БИТЛЗ смотрели на все это с выражением полного безразличия, едва шевеля кончиками пальцев, словно они устали от этого безумия.
Однако, когда их лимузин медленно проезжал мимо «Старухи», Ринго вдруг заметил мое лицо в толпе. «Пит! Пит!» — закричал он — и тут все четверо мгновенно оживились, принялись подпрыгивать на своих сиденьях и энергично махать мне через заднее стекло, постепенно скрываясь вдали.
Вскоре Джон, посреди церемониальных обязанностей, улучил минуту и позвонил в «Старуху» и мы договорились встретиться в тот же день вечером у Мими.
И снова мы просидели всю ночь, и Джон возбужденно рассказывал о последних новостях с битловского фронта — и снова он в конце концов сменил тему разговора и поинтересовался моей «блестящей карьерой». «Ну, — решился он, — а где же твой тотализатор?»
Тут я начал перечислять подробный список всех препятствий и запретов, портивших мои деловые планы. Усиленный поиск подходящего места, в то время когда большая часть удобных заведений была прибрана к рукам в самом начале недавней легализации азартных игр, привел меня наконец к зданию магазина, стоявшего через дорогу от футбольного поля в Энфилде. Учитывая, что каждую субботу в его окрестностях собиралось около 50.000 болельщиков ливерпульской всемирно известной футбольной команды, оно показалось счастливой находкой. Тем не менее, я должен был ждать еще около месяца до дня, назначенного судом, когда местным жителям предоставлялась возможность высказать все возражения, которые они могли иметь против моих намерений.