Не только деньги текли к БИТЛЗ в Америке с фантастическим изобилием, столь же обильным был и секс Битлов. Джон как-то похвастался особенно ярким воспоминанием о вечеринке, на которую он и его коллеги были приглашены в качестве почетных гостей и где их одежда была буквально сорвана с них. «Весь дом был полон старлеток и модисток — самых фантастично выглядящих девиц, каких мне доводилось видеть. Я просто не мог спокойно смотреть на них! Я схватил одну и вые…л ее под лестницей, потом другую — в спальне, потом третью — в ванной, потом еще одну — на полу в кухне. Это была какая-то фантастика! Ничего подобного я прежде не видел — и это продолжалось всю ночь. Всего я «натянул» семерых.»
Если у меня и были какие-то сомнения по поводу желания всех тех девиц переспать с Битлами, то они были быстро забыты, когда я принялся читать письма фанов, адресованные Джону. Обычно каждый день он получал, по крайней мере, один большой мешок писем со всех концов света. Для того, чтобы прочесть их все, не говоря уж о том, чтобы ответить, понадобился бы целый штат сотрудников, но нашей любимой забавой в дни посещений его дома было устраивание «веселых нырков» в ежедневный мешок с почтой Джона. Поразительное большинство писем, извлекаемых нами наугад, содержало недвусмысленные предложения от юных поклонниц. Помимо своих телефонных номеров, многие из них прилагали снимки в изрядно обнаженном виде. И некоторые из них, по нашему обоюдному мнению, выглядели исключительно аппетитно.
«Так какого же х…я ты здесь сидишь, — удивился я, — когда все эти пташки там ждут — не дождутся, чтобы раздвинуть для тебя свои ножки в любую минуту? Как ты можешь спокойно сидеть дома и глотать свой чай?»
«А-а… Их всегда полно, — возразил он. — Они есть всегда, везде и повсюду, где мне только захочется этим заняться. Я просто надеюсь, что мой х… выдержит все это — и всё!»
«Так слушай, Джон, — сказал я. — если ЭТИ тебе не нужны, может, я мог бы подкатить к ним и сказать: «Извини, милашка, Джон приехать не смог, но, может, и я на что сгожусь?»
«Пошел ты на х…, — рассмеялся он, — я тебя на свою беговую дорожку не пущу!»
Джон и на самом деле никогда не откликался на такие письма, сколько бы соблазнительным ни было предложение. Попав под давление битломании, он быстро спрятался под своего рода защитный панцирь: он не проявлял никакой инициативы с незнакомцами — настолько, что даже не хотел взяться за телефонную трубку. В те дни все само шло к нему, а иначе ему было плевать. Кроме того, похоже, он оставлял дань увлечениям молодости для турне и более-менее входил в роль семейного человека во время передышек между ними. Но это не означает, что в 1964 или 1965 годах возможность видеть семью представлялась ему часто, ибо БИТЛЗ почти непрерывно были «в бегах».