А. С. Тер-Оганян: Жизнь, Судьба и контемпорари-арт (Немиров) - страница 46

— Да только ты забздишь, — говорил я ему. — Попов-то легко обижать, они христиане. А вот милицонеры-то тебе сразу за это —, тут же, не отходя от кассы!

— Забздеть-то я не забздю, — отвечает Оганян. — Да что менты? Про ментов и так всем все понятно: менты — козлы. А вот про попов — непонятно людям. Вот я им и объясняю.

За это все Оганян перестал тырить мне бумагу. Раньше он ее тырил для меня в офисе фирмы, контору которой сторожил, ради денег работая в ней сторожем — см. сторожба, — теперь перестал. Точней сказать, тырить-то тырил, но ровно в таких количествах. чтобы я распечатал порцию своих сочинений — для него одного.

— А в Тюмень свою сраную посылать — пускай для этого тебе твои тюменские православные бумагу присылают! Да только хуй они тебе что пришлют! — говорил возмущенный Оганян.

И, кстати, насчет что хуй пришлют, — истинную правду.

— А и более, — добавлял он. — На самом-то деле они, православные твои, они сначала меня посадят, а там и до тебя очередь дойдет: стихи матерные пишешь? в церковь не каждый день ходишь? в очках, в шляпе, да притом и картавишь? Ну так сам понимаешь — иди сюда, мой белый хлеб! Джордано Бруно — сожгли? Галилея отречься — заставили? Меня в тюрьму — сажают? Ну так и до тебя доберутся, если им не дать вовремя окорот!

***

Некоторые не знают, о каком анекдоте идет выше речь. Сообщаю его: поймал мужик золотую рыбку.

— Отпусти мня старче, исполню твое главное желание!

— Главное? Ну тогда пусть сейчас по реке менты в гробах поплывут!

— Как? Ведь бывают же и хорошие менты?

— Хорошие менты — пусть в хороших гробах плывут!

осень, 1991 Трехпрудная галерея

Экспонат выставки «Милосердие»

1991, поздняя осень, галерея в Трехпрудном

Совместное произведение А.С.Тер-Оганяна и В.Кошлякова.

Кошляков нарисовал море а-ля Айвазовский, Оганян поставил очень большой стол, как на свадьбе, и весь, от края до края вдоль и поперек уставил рюмками с водкой. Пришедшие на выставку эту водку пили, потом глядели на море и чувствовали, что девятый вал, действительно, страшная вещь — несет тебя, как щепку утлую.

Рюмки Оганян брал напрокат — была такая служба, которая давала напрокат принадлежности для банкетов, в том числе и рюмки.

— А если что-нибудь разобьется? — на всякий случай спросил Авдюша.

— Ничего страшного, дело житейское. Определенный процент боя предусмотрен заранее и входит в стоимость проката. Только принесите ножки — они нам нужны для отчетности.

После выставки Оганян приходит в прокат с мешком, сдавать рюмки.

— Только немножко побилось.

— Ножки принесли?