А. С. Тер-Оганян: Жизнь, Судьба и контемпорари-арт (Немиров) - страница 98

— Его позиция мне понятна, — ответил он, — и она совершенно разумна. И ты, если бы действительно и серьезно был православный, должен его поддержать. Ты должен все вот это, — дело происходило на Ленинградском вокзале, была ночь, дождь накрапывал, ларьки сияли огнями, они отражались в мокром асфальте, пахло паровозами, ужасная музыка вырывалась из репродукторов, — ненавидеть и мечтать истребить. И чтобы вокруг был один скит, старцы с бородами, и так далее. А если ты этого не ненавидишь, то либо ты просто сволочь, на названии «православного» делающий бабки, как Патриарх Алексий, либо авангардист, который выделывается, как Тимур Новиков (тоже, кстати, очень несимпатичный тип). Но, поскольку очевидно, что первое неверно, значит, верно второе. — говорил А.С.Тер-Оганян.

Переубедить его я не сумел.

Наличествует и оно. См. об этом в сообщ. Надувательство; Пустозвонство; Тарабарщина.

1997

Примерно в 1997 г. Тер-Оганян открывает ее. Логика простая: есть Литинститут, где «учат на писателя», есть многочисленные художественные, музыкальные, театральные и прочие тому подобные учебные заведения, где учат на художников, музыкантов и проч., — ну так должно быть тогда и заведение, где подготавливают авангардистов широкого профиля! Вот он такое и основал, совместно с товарищами его сына Давида, взявшись их «обучать» тому, что «должен уметь» каждый художник-авангардист. Читать им лекции об авангардизме (см. Семинары по пятницам) (этим, правда, в основном занимается Осмоловский А. — см.), давать домашние задания — подготовить самостоятельно акцию или другое произведение по пройденному материалу, затем — устраивать «отчетные мероприятия», где они демонстрируют публике, как они их выполнили, эти домашние задания

Объясняю: самая организация такой школы, это ни что иное, как еще одно деяния во все том же русле пародирования классического авангардизма.

Ибо главная составляющая изначального авангардизма — его антиакадемизм. «Сбросим Пушкина с парохода современности», «долой музейную труху», «искусство в жизнь» и т. д. — и т. п.

Очень быстро, однако, авангардизм обратился в сугубо академическое ответвление искусства, предназначенное в первую очередь и чуть ли не исключительно для работников музеев современного искусства и искусствоведов — а более ни для кого.

Вот Оганян и довел такое положение дел до окончательного конца: взялся учить антиакадемизму в самых не то, что академических и просто казенных формах — лекции, домашние задания, отчетные мероприятия…

Это вот и смешно.